Вампиры. Из семейной хроники графов Дракула-Карди. Барон Олшеври
Читать онлайн книгу.
я стал настаивать и вспоминать, он резко меня оборвал и спросил:
– Что же вы думаете, что я его украл?
Пришлось замолчать.
Сам Петро сильно состарился, хотя лет ему не так много; выглядит угрюмо и страшно молчалив. Часто делает вид, что не слышит вопроса, а на настоятельные повторения отвечает «да» и «нет».
Где можно добиться от него толку, так это только насчет наследства.
Деньги и драгоценности он привез сам; замок и принадлежащую к нему лесную дачу запер и оставил караульных. Земли и другие доходные статьи сданы на прежних условиях арендаторам. Деньги и отчеты будут присылаться, куда я прикажу.
Сам он просится отпустить его на поклонение какому-то святому для замаливания грехов. Обещает через полгода вернуться обратно в замок.
Я ему сказал, что в память о матери назначаю ему приличную пенсию и право жить в замке. От паломничества не отговариваю, а даю деньги на путевые расходы.
– Не надо, пойду пешком! – сурово оборвал он меня.
Когда же я сказал ему, что женюсь и поеду в свой замок, старик точно сошел с ума. Он вскочил, как молодой, глаза его засверкали; он замахал руками и закричал:
– Туда, туда… нет и нет… никогда… ты не смеешь! – (Раньше он почтительно говорил мне «вы».) Лицо его горело, а волосы беспорядочно разметались.
На мои вопросы и заявление, что я так решил, он понес такую чушь, что и не разберешь: тут было и обещание, и клятва, и проклятие, смерть и любовь – одним словом, бред сумасшедшего.
Я напоил его вином, дал ему успокоиться и тогда хотел обстоятельно все выспросить. Но это было невозможно.
При первых же словах старик бросился передо мной на колени, целовал мои руки и умолял не ездить в замок.
Тут я понял, что есть какая-то тайна, но он под страхом проклятия не смеет мне ее открыть.
– Ваша мать отослала вас, вы должны ее слушаться, – кончил он с усилием.
Я говорил ему, как всю жизнь рвался на родину, как тосковал и что теперь я должен, прямо должен поклониться могилам отца и матери. Если даже для этого мне придется загубить и свою, и его душу.
Конечно, это я говорил для красоты слога, но с Петро снова сделался припадок исступления: он катался по полу и рвал свои седые волосы; пена шла у него изо рта…
Наконец он ослаб и притих.
– Тогда подождите меня, мы вместе поедем туда, – попросил он.
Желая его успокоить да и отвязаться от сумасшедшего, я пообещал:
– Поторопись вернуться в замок, а к полугоду и я приеду туда.
Он поклонился и вышел.
Вечером, когда я спросил о нем, то мне сказали, что, придя от меня, он живо собрал свою котомку и, никому не отвечая на вопросы и не говоря ни слова, ушел из дому.
Видимо, он торопился.
Ясное дело, ждать его я не буду, выясню все дела и поеду.
Но странно, Альф, после старика у меня точно камень на сердце… нервы натянулись, как струны. Прощай.
Твой Д.
Карл Иванович замолчал.