Странный мир. Истории о небывалом. Святослав Логинов
Читать онлайн книгу.
беда. Агик провалился в липкую промоину, и Вал полез ему помогать, хотя делать этого не следовало. А в промоине оказалось гнездо моховых тараканов. Сама по себе промоина для бывалого человека неопасна: если провалился, пусть даже и с головой, не суетись и выползай медленно и аккуратно. Резких движений промоина не любит и затягивает вглубь. Моховые тараканы тоже не страшны тому, кто может от них убежать. Тут все решает скорость ног. А вот попавшего в промоину тараканы съедят, прежде чем он успеет освободиться из липкой ямы.
Вал ничем не помог товарищу и погиб зря. Клах волочил упирающегося Нарти, а тот рвался к промоине, где бились облепленные насекомыми Вал и Агик. Охотничий закон требовал спасать напарника пусть даже ценой своей жизни. Но здесь не лес, это Прорва, простые человеческие законы тут не действуют.
Дальше они шли вдвоем, и Клах не уставал внушать Нарти, что скоро он останется единственным проводником – значит, рисковать не имеет права. Он обязан выжить, а на следующий год идти на разведку с тремя новичками и обучить их всему, хотя и сам еще ничего толком не знает.
Вода в норе под толстым слоем моховины была теплой, и воздух тоже теплый и парной. Головеха еще светила, но ничего рассмотреть уже не удавалось. Можно, конечно, оживить головеху, обмакнув в воду еще раз, но слишком часто разжигать ее не следует, от этого она портится.
Под моховиной всегда тепло и даже жарко, мягкая тяжесть наваливается сверху, воздух спертый, насыщенный прелыми запахами. Недаром в селении говорят, что от проводников непременно пахнет гнилью. Дно под моховиной гладкое и податливое – бесконечный слой слежавшегося ила. Сознание плыло, Нарти чувствовал, что стремительно засыпает, хотя можно ли спать, когда старший говорит? Последнее, что коснулось сознания, – фраза, сказанная Клахом:
– Завтра ты должен проснуться сам. Очень важно уметь просыпаться, когда спишь в укрывище. Иначе можно уснуть навсегда.
Нарти проснулся оттого, что вспомнил: надо вставать. Драгоценное чувство охотника, не позволяющее проспать ни минуты лишку. В тепле, на мягком ложе, в усыпляющей духоте внутренний голос сказал: «Пора», – и Нарти открыл глаза, вглядываясь во тьму укрывища. Протянул руку вперед, та наткнулась на ледяную пробку, намерзшую около выхода.
И впрямь пора: вон какая дура образовалась. Этак из укрывища не вылезти будет, придется моховину поверху распарывать. А значит, на этом месте почти наверняка образуется липкая промоина. Конечно, Прорва большая, но чем меньше в ней промоин, тем спокойней людям.
Нарти напрягся, пытаясь выдавить пробку наружу. Одновременно почувствовал, как напряглось тело лежащего Клаха. Значит, не спал старший, ждал, проснется Нарти или проспит все на свете.
С тихим треском лопнули промерзшие стебельки, в укрывище проник ледяной, одуряюще свежий утренний воздух.
Вдвоем проводники отогнули пласт, укрывавший их ночью. Над водой немедленно поднялся столб пара. Нарти увязал стойки и лаги. Подтянули мешки, проверили оружие. В Прорве оружие вроде бы