Сержант Раскан окунул лезвие ножа в загустевшую кровяную похлебку. Сагандера наверняка затошнит от ее вкуса, по крайней мере поначалу, но это сытное варево способно спасти ему жизнь.

      Стоявший рядом Драконус смотрел на лошадей.

      – Пожалуй, я ошибся, решив забрать у него Хеллар.

      – Повелитель?

      – Они теперь по-настоящему привязаны друг к другу.

      – Да, повелитель. Хеллар действовала быстро, не колеблясь. Можете быть уверены, эта кобыла готова жизнь отдать, защищая Аратана.

      – Да, я и сам в этом убедился.

      – Как-то не похоже на наставника, правда, повелитель? Почему он вдруг так странно себя повел?

      – Когда молодость оказывается в далеком прошлом, в сердце порой возникает ожесточенность, сержант. Так бывает, когда к боли в костях и мышцах добавляется болезненная тоска, а душу днем и ночью преследует сожаление о несбывшемся.

      Раскан уважительно покосился на собеседника, обдумал эти слова, а затем покачал головой.

      – Ваша способность прощать намного превосходит мою, повелитель…

      – Я не говорил о прощении, сержант.

      – Верно, – кивнул Раскан. – Но, повелитель, если бы кто-то вот так ударил моего сына…

      – Хватит об этом, – посуровев, прервал его Драконус. – Есть вещи, которые тебе не понять, сержант. И все же тебе не за что извиняться: ты говорил искренне и от души, и за это я тебя уважаю. Мне начинает казаться, что это вообще единственное, что достойно уважения – независимо от нашего положения в обществе и того, как сложилась жизнь.

      Раскан промолчал, помешивая варево. Он на мгновение забыл о пропасти, разделявшей его и повелителя Драконуса. И он действительно высказался от души, но неосторожно и необдуманно. Поведи так сержант себя с другими высокородными, его замечание могло стать поводом для хорошего нагоняя и даже лишения звания.

      Но Драконус был другим, ибо глядел прямо в глаза каждому из вверенных ему солдат и слуг.

      «Если бы он так же относился и к своему единственному сыну…» – подумал Раскан.

      – Вижу в свете костра, что твои сапоги совсем износились, сержант.

      – Такая уж у меня походка, повелитель.

      – В здешних краях куда лучше подошли бы мокасины.

      – Да, повелитель, но у меня их нет.

      – У меня есть старая пара, сержант: могут оказаться великоваты, но если набить их ароматными травами, как делают пограничники, то вполне сгодится.

      – Повелитель, но я…

      – Ты отказываешься от моего дара, сержант?

      – Нет, повелитель. Спасибо.

      Наступила долгая тишина. Раскан взглянул на сидевших вокруг второго костра пограничников. Вилл уже крикнул, что мясо готово, но ни сержант, ни его господин не сдвинулись