Морской князь. Евгений Таганов
Читать онлайн книгу.
мне не отдал ватагу смольцев? – сразу после сборища упрекнул князя Корней. – Кто я теперь: хорунжий без хоругви, без сотни и даже без ватаги?
– Забудь наши прежние войсковые чины, – спокойно посоветовал Дарник. – Покажи свое превосходство в простой жизни и станешь вожаком.
– И как мне его показать? Лучше всех киркой махать? – пробурчал хорунжий.
– У нас где-то имелась ромейская лебедка, которой мы повозки вытягивали. Достань ее и вытягивай воду из речушки.
Корней озадаченно воззрился на князя, соображая, что тут и к чему:
– И что, мне заявлять это как собственную придумку?
– Ну а чью же еще? – только и ухмыльнулся Рыбья Кровь.
В тот же день, выпросив у князя в помощники Свиря, Корней соорудил из жердей помост, выступающий за край обрыва, а на нем установил лебедку. Один человек, крутя ее ручку, отныне легко поднимал снизу не ведро и не бадью, а целый бочонок воды. Для прежних водоносов с ведрами это стало поистине огромным облегчением.
Вообще-то сию придумку Дарник держал для себя и отдал Корнею с некоторой неохотой. Зато каким удовольствием было видеть, как неприкаянный «хорунжий без хоругви» воспрял духом и уже сам атаковал князя собственными предложениями: где устраивать «гнезда» для ночных дозорных, как приспособить тайную веревочную лестницу с обрыва к ручью, где возвести насыпь камней, чтобы скрыть от посторонних глаз загон для лошадей и скота. Так что в конце концов Рыбья Кровь с общего одобрения отдал ему в постоянное подчинение «полуватажку» из четырех смольцев, двух гридей, писаря и трубача-знаменосца.
Теперь, когда на Утесе (как они стали называть свое селище) имелось достаточное количество лопат, кирок, молотов и ломов, все землекопные работы пошли гораздо веселей. Один десяток смольцев долбил известняк, другой работал по дереву: тесал балки и доски, после полудня они менялись местами, и это вовсе не рвало никому жилы. Гриди, как и хотели, занимались ближней охотой и рыбалкой, но по мере того, как смольцы все глубже уходили под землю, их шутливый тон над ополченцами значительно убавлялся.
А что же Видана? Все ее командирские силы уходили на то, чтобы усмирить пятерых гридских мамок, которые ни за что не хотели слушать какую-то смольскую выскочку. Ограниченное пространство утесного стана позволяло всем, кто там находился, быть невольными свидетелями их перебранок. Рыбья Кровь даже распорядился, чтобы женщины со своим шитьем, прядением, ткачеством и стиркой расположились подальше от основного стана, а свой шатер перенес от их бабьих ссор на противоположный край Утеса. Но и туда иной раз долетали вполне различимые крики:
– Своими смердками и людинками командуй, а не нами!
– Думаешь, под князя легла, так тебе все можно!
– Он тебя обещал голой у позорного столба выставить – он тебя выставит!
В самом деле, выставление в обнаженном виде у позорного столба, как воинов, так и женщин было эффективным наказанием,