Пушкин. Бродский. Империя и судьба. Том 1. Драма великой страны. Яков Гордин
Читать онлайн книгу.
были впереди. Но он прощался с тем миром покоя и света, обрести который мечтал и от которого теперь отказывался.
Его реальные поступки тридцатых годов, его стремление к практической деятельности, к деятельности государственной опровергали декларации поэтические.
Эту новую реальность он закреплял теперь в стихах.
Разумеется, нельзя категорически отделять Пушкина – политика и государственного мыслителя от Пушкина-писателя. Зрелый Пушкин сознавал необходимость цельной системы воздействия на мир.
Не было раскола творческого сознания.
Он выстраивал одно гигантское здание, в основе которого лежала общая задача – создание новой культуры, культуры политической и культуры эстетической. Одно не могло существовать без другого. Свободное общество и несвободная внутри себя литература – абсурд. Одной из главных задач Пушкина было эстетическое раскрепощение литературы, сближение ее с естественностью жизненных законов.
Надо было преобразовать самое отношение публики к литературе. Функции развлекательная и учительская, выработанные еще XVIII веком, должны были слиться в третьем качестве – анализе реальной действительности. Романтизм этого анализа не давал. Он пытался преобразовать мир творческим вмешательством. А поскольку мир сопротивлялся, то романтик конструировал иной мир, сосуществовавший с реальным.
Едва ли не главной потребностью художественного сознания Пушкина была цельность. Романтическая расколотость мира – мир низменный и мир идеальный, высокий – была теперь глубоко чужда ему. Мир надо было объединить единой целесообразной системой. В частности – уничтожить разрыв между культурой образованных классов и культурой народной.
Отсюда – такое уникальное явление, как пушкинские сказки тридцатых годов, это слияние высочайших литературных достижений со смысловой конкретностью и стилистической простотой фольклора. Сказки – с их несложными и мудрыми сюжетами, вобравшими решающую проблематику человеческих отношений на всех уровнях – от любовного до государственного. Сказки, в которых справедливость и благоразумие побеждали фатально и бесхитростно.
Он строил этот прозрачный мир не только для читателей, но и для себя. Он убеждал себя – столь наглядно – в принципиальной возможности создания стройной и благополучной картины мира.
В сказках решались те же вопросы, что и в «Онегине», «Годунове», «Медном всаднике». Однако ни поэмы, ни сказки не казались ему главным средством вмешательства в политический процесс.
Но без поэзии, без литературы он не мыслил своего существования ни на каком пути…
Основные пункты его тактической программы были ему ясны еще в 1831 году. Воздействовать на государя с тем, чтобы он ограничил аристократию бюрократическую и выдвинул аристократию истинную, просвещенное родовое дворянство с неотменяемыми наследственными привилегиями, дворянство, которое было бы представителем у трона всего народа и которое ограничило бы самодержавие. Государь – под давлением умных советчиков и общественного мнения – должен пойти