Белый Волк. Георгий Паксютов
Читать онлайн книгу.
про виденную им сегодня рыжеволосую девушку, Илину. Вернее, он думал про нее все время, только отвлекся, пока проведал любимую лошадку, а теперь она вернулась в его мысли. Он мог почти так же остро почувствовать, вызвав в памяти, то обжигающее мгновение, когда их пальцы соприкоснулись.
Приближаясь ко двору купца, Волк внутренне напрягся и почему-то предвкушал, что снова ее увидит, но за оградой только работал все тот же усталый батрак. Разочарованно вздохнув, Волк вошел в дом, в отведенную их отряду комнату.
Наутро к ним зашел Конда и предупредил, что скоро должны прийти для разговора остяцкие старейшины; сам он тоже намеревался присутствовать в качестве толмача. Волк был озадачен тем, как ему себя держать, но потом решил помалкивать и предоставить Буткову самому разбираться с почтенными мужами. Бутков же был вполне спокоен, будто и правда имел при себе послание от воеводы.
Как заведено, важная беседа сопровождается трапезой, чтобы добрые намерения можно было закрепить, разделив по-дружески пищу и питье. По остяцкому обычаю работники Конды расстелили на земле длинное покрывало, на котором вместо стола собирались подавать угощения. Чтобы старейшины могли сесть, рядом положили теплые шкуры, но для Буткова и его людей Конда распорядился вынести из своего дома скамьи.
– У нас один порядок, а у вас другой, – заметил он. – Так вы будете сидеть выше и глядеть на них сверху вниз. Оно к лучшему – пусть знают свое место.
– Горазд ты на выдумки, – усмехнулся Бутков. – Растолкуй лучше: али мы у них шерсть принимать будем?
– Отец князя Тоуна еще при воеводе Щербатове дал клятву платить ясак в царскую казну, – ответил Конда. – И с той поры владетель городка исправно посылает вверх по Тоболу лодку с беличьими и собольими мехами. Нет, нужны другие слова…
– Скажем, что зовем князька на царскую службу, – предложил Устин. – Мол, из сибирских народов набирают новый полк.
– Хотя бы и так, – согласился Конда. – Тогда ясно, почто вам ждать, пока князь не вернется. Да и слыхал я, что московский царь уж брал на службу, кроме татар, и ясачных людей тоже.
– Ты, главное, лей им брагу, лей наше хлебное вино, – сказал Бутков. – Тогда как-нибудь столкуемся.
Конда кивнул, криво улыбнувшись, и пошел за именитыми гостями.
Вернулся он в сопровождении четырех мужчин – представителей самых знатных семейств городка. Все они приходились родней князю; несмотря на употребленное Кондой именование «старейшина», трое из них были явно младше, чем он сам, причем один выглядел едва ли не ровесником Волка. Только еще один остяк был седобородым, степенным старцем.
Собравшимся за трапезой прислуживала Севеда, с чьего лица не сходила угодливая улыбка. Угощениям и напиткам, поданным из запасов Конды, не было числа. Бутков и его люди сидели на деревянных скамьях по одну сторону, а старейшины и Конда – напротив. Бутков напустил на себя важный вид; поначалу говорил почти только он. Конда переводил. Устин ухмылялся, наслаждаясь