Круглосуточный книжный мистера Пенумбры. Робин Слоун
Читать онлайн книгу.
кожей. Он был нужен для фильма ужасов, где дело происходит в «Аберкромби и Фитч».
– Я сейчас учусь шить, – рассказывал Мэт.
Потом он указал на манжет Эшли:
– Вот тут отличные швы.
Потом, когда он ушел, Эшли сказала, что ей понравилась его опрятность.
– В общем, если думаешь, что он нам подойдет, я не против, – заключила она.
Тут и лежит ключ к нашему гармоничному сосуществованию: при всей разнице интересов Мэта и Эшли роднит пристальное внимание к деталям. У Мэта это малюсенькое граффити на стене крошечной станции метро. У Эшли – нижнее белье, подобранное под офисный костюм.
Но настоящая проверка произошла позже, на первом проекте Мэта. Дело было на кухне.
Кухня – святая святых Эшли. Я по кухне хожу на цыпочках: я готовлю еду, которая легко отмывается, типа пасты или печенья из коробки. Я не притрагиваюсь к ее модным терочкам и навороченной чеснокодавилке. Я знаю, как включать и выключать конфорки, но не знаю, как активировать конвекционную камеру духовки, для которой, по моим подозрениям, нужны два ключа, как для пускового устройства ядерной ракеты.
Эшли обожает кухню. Она лакомка, эпикуреец, и она наиболее прекрасна – или находится на пике своего андроид-совершенства, – когда в выходной готовит духмяный ризотто, облачившись в подобранный по цвету фартук и стянув волосы в золотистый узел на макушке.
Мэт мог бы затеять это все у себя на чердаке или на заднем дворе, тесном и запустелом. Но нет. Он выбрал кухню.
Это происходило в период моей постновобубличной безработицы, так что я был дома и наблюдал за развитием событий. Вообще-то я как раз наклонился поближе, чтобы рассмотреть Мэтово творение, и тут появилась Эшли. Она только что пришла с работы, еще в деловом беже и антраците. Эшли ахнула.
Мэт поставил на огонь здоровенную пирексовскую кастрюлю, в которой медленно колыхалась смесь масла и краски. Она была тяжелой и вязкой, и с медленным нарастанием жара под днищем кастрюли вихрилась и распускалась в ритме замедленного кино. Весь свет на кухне был потушен, а позади кастрюли Мэт поставил две ярких дуговых лампы: они отбрасывали багровые и фиолетовые тени, что тянулись по граниту и травертину.
Я выпрямился и молча ждал. Последний раз меня так застукивали в девять лет за насыпанием вулканчиков из соды и уксуса на кухонном столе после школы. На маме были такие же брюки, как на Эшли.
Мэт медленно поднял взгляд. Рукава у него были засучены до локтей. Темные кожаные туфли поблескивали в сумраке, как и кончики пальцев, испачканные маслом.
– Это имитация туманности Конская голова, – пояснил он.
Ну конечно.
Эшли молча взирала на нас. Рот у нее все еще был приоткрыт.
На пальце болтались ключи, перехваченные на середине полета к крючку, где они обитают, прямо над списком дел.
Мэт жил