До точки назначения еле доплелись –

      к побережью даже зимой кортежи.

      Вышли. Осмотрелись.

      И пока мама тараторила про воздух суперсвежий,

      мы с папой провели зарядку.

      Как дальнобойщики, вяло попрыгали,

      сделали несколько утиных шагов вприсядку.

      Выполнив разминочную программу,

      мы подхватили отравленную йодом маму

      и побрели на пляж –

      до него, увы, не сто шагов,

      как до закусочной «Ассоль»,

      а приличный километраж.

      Но с этим вызовом мы как-то справились

      и под истерику чаек вышли к морю.

      И вот тут все

      (ну я точно) сказали:

      «ОУ!»

      Потому что весь берег –

          весь АБСОЛЮТНО –

              был завален дохлыми медузами.

                  «Н-да… Не очень-то тут уютно…

      Ром, что скажешь? Есть идеи?» –

      спросил папа вполголоса.

      Отвечаю: «Аурелия ушастая,

      типичный представитель

      фауны умеренно тропического пояса.

      Не отличается ни долгожительностью

      (средний цикл – полгода),

      ни УМОМ, ни СООБРАЗИТЕЛЬНОСТЬЮ».

      Пока даю справку, кто-то вдали орёт:

      «Есть тут главный?

      Уберите их наконец!

          Смотреть противно!»

              Его понять можно:

                  мертвечина выглядит депрессивно.

      Остальные гуляющие вдоль берега спокойней намного,

      но некоторые тревожно шепчут:

      «Что же их погубило?

      Почему так много?»

      К задающим вопросы подключается папа:

      «Ром, есть предположение?»

      (Вопрос, конечно, задан НА ПУБЛИКУ –

      с напускным уважением.)

      Я неакадемично краток:

          «Думаю, шторм.

              Для зимы это норм».

      Папа гипотезу принял:

      «Согласен. Ну что?

          Насмотрелись? Надышались?

              Вроде бы поесть ещё собирались?

      Только давайте без собак в тесте!

      Слушайте, а когда мы в последний раз обедали вместе?»

      Мнения, конечно, разделились.

      Мы