Звездные часы человечества. Стефан Цвейг
Читать онлайн книгу.
все сомнения. Большой, решающий штурм назначен на 29 мая. Султан готовится к нему с обычной решимостью. Отдает распоряжение устроить праздник, сто пятьдесят тысяч человек, от первого до последнего, должны исполнить все предписанные исламом праздничные обряды, семь омовений и три больших молебна. Весь оставшийся порох и ядра подвозят для форсированного артиллерийского обстрела, чтобы город созрел для штурма, отдельные отряды распределены по своим местам. С утра до ночи Мехмед не дает себе ни минуты роздыху. От Золотого Рога до Мраморного моря, по всему огромному лагерю он скачет от палатки к палатке, везде лично ободряет командиров, воодушевляет солдат. Но он хороший психолог и знает наилучший способ до предела разжечь боевой дух ста пятидесяти тысяч, а потому дает страшное обещание, которое к чести своей или к бесчестию в точности исполнит. Под гром барабанов и фанфар глашатаи провозглашают это обещание на все четыре стороны света: «Мехмед клянется именем Аллаха, именем Мухаммеда и четырех тысяч пророков, клянется душой отца своего, султана Мурада, жизнью своих детей и своею саблей, что после взятия города его войскам на три дня дается неограниченное право на разграбление. Все, что есть в этих стенах: домашняя утварь и скарб, украшения и драгоценности, монеты и сокровища, мужчины, женщины, дети, – будет принадлежать победоносным солдатам, сам же он отказывается от какой бы то ни было доли, кроме чести завоевания этого последнего оплота Восточной Римской империи».
Неистовым ликованием встречают солдаты это страшное объявление. Словно буря, вскипает оглушительное ликование, неистовый многотысячный крик «Аллах иль Аллах!» докатывается до испуганного города. «Ягма! Ягма! Грабеж! Грабеж!» – это слово становится боевым кличем, грохочет в дроби барабанов, шумит в звуках фанфар и кимвалов, а ночью лагерь превращается в море праздничных огней. С содроганием осажденные видят со стен, как мириады свечей и факелов загораются на равнине и на холмах, а враги с трубами, свистульками, барабанами и тамбуринами празднуют победу еще до победы; все это похоже на жестокую, шумную церемонию языческих жрецов перед жертвоприношением. Но вдруг в полночь по приказу Мехмеда огни гаснут, тысячеголосые, возбужденно-горячечные звуки резко обрываются. Однако внезапная тишина и гнетущий мрак своей грозной неотвратимостью тяготят растерянно вслушивающихся горожан еще сильнее, чем горячечное ликование шумного света.
Последняя служба в Святой Софии
Осажденным не нужны ни лазутчики, ни перебежчики – они и так знают, что́ им предстоит. Они знают: назначен штурм; и понимание огромной миссии и огромной опасности нависает над городом тяжкой грозовой тучей. Обычно разобщенное раздорами и религиозными распрями, в эти последние часы население объединяется – беспримерные картины земного единения всегда возникают лишь в лютой беде. Дабы все осознали, что́ им должно защищать – веру, великое прошлое, общую культуру, – басилевс назначает впечатляющую