Люди Бездны. Джек Лондон
Читать онлайн книгу.
вы вполне оценили то, что я буду описывать дальше. Как я уже говорил, мы шли по дороге, и мои спутники все больше мрачнели, кляня свою родину; я поддакивал им, как американский бродяга, который застрял в этой странной и ужасной стране. Я выдал себя за матроса, прокутившего на берегу все деньги и даже одежду (чему они поверили, поскольку такое с матросами случается) и крепко севшего на мель, пока не подвернется подходящий корабль. Это объясняло мое незнание английских порядков вообще и принятых в ночлежках в частности, а также мое любопытство.
Возчик с трудом поспевал за нами (он сказал мне, что сегодня еще ничего не ел), а Плотник, худой и голодный, в сером потрепанном пальто, печально развевавшемся на ветру, припустил вперед широким неутомимым шагом, напоминая койота в прериях. Пока мы шли и беседовали, оба не отрывали глаз от мостовой, то один, то другой наклонялся и что-то подбирал, не сбавляя при этом шага. Я думал, что они подбирают окурки, и не обращал на это внимания. Но потом я все-таки обратил.
С грязной, заплеванной мостовой они подбирали апельсиновые корки, яблочную кожуру, веточки от винограда и ели их. Сливовые косточки они разгрызали, чтобы добраться до ядрышка. Они поднимали хлебные крошки величиной с горошину, яблочные огрызки – такие черные и грязные, что их трудно было узнать, и все это они отправляли себе в рот, жевали и глотали, и происходило это между шестью и семью часами вечера 20 августа 1902 года от Рождества нашего Господа, в сердце самой великой, самой богатой и могущественной империи, которую когда-либо видел мир.
Мои спутники вели беседу. Они были далеко не дураки. Просто они были старые. И конечно же, когда их выворачивало от подобранной на мостовой дряни, говорили они о кровавой революции. Они разглагольствовали, как анархисты, фанатики и безумцы. И кто может винить их за это? Несмотря на то что в тот день я успел три раза сытно поесть и, стоило мне только пожелать, мог отправиться в уютную постель, несмотря на мою социальную философию и эволюционистскую веру в поступательное развитие и постепенное преображение мира, – несмотря на все это, скажу я вам, меня подмывало нести такую же чушь или прикусить язык. Несчастное дурачье! Не таким, как они, совершать революции. И когда они умрут и превратятся в прах, что произойдет довольно скоро, другие дураки будут рассуждать о кровавой революции, подбирая отбросы с заплеванного тротуара, шагая по Майл-Энд-роуд в работный дом Поплар.
Поскольку я был иностранцем, к тому же молодым, Возчик и Плотник объясняли мне, что к чему, и давали советы. Кстати, советы их были весьма краткими и по делу: убираться из этой страны.
– Как только Господь позволит, – заверил я их. – Пройдусь немного, и меня уж и след простыл. – Они скорее почувствовали мою готовность, чем поняли смысл этих слов, и одобрительно закивали.
– Делают из человека преступника помимо его воли, – произнес Плотник. – Вот я старик, молодые заняли мое место, одежда приходит в негодность, и работу найти с каждым днем все сложнее. Я иду в