Вернуться на развилку. Максим Урманцев
Читать онлайн книгу.
В чем необходимость ему лично приезжать? Пресса визжит от восторга. На пляже говорят, что полиция заставляла горожан встречать его радостными возгласами. Зачем эта показуха? Опять у железнодорожного вокзала видели женщину в черной вуали: говорят, что ее черный автомобиль реквизировали на нужды армии. Ох, не к добру. В августе день рождения мужа. Кого звать на торжество?
Восемнадцатого июля Далия выходит к завтраку. Бонна уже усадила дочек за стол, несет кофейник. Приятный запах утреннего кофе щекочет ноздри. Наконецто – солнечное утро. Как надоели дожди! Можно сходить в лес пособирать чернику. Повариха накладывает еду. Заходит хозяин дачи Микко. И долго с хохотом рассказывает, как он пошел с утра пораньше на рынок в центр Териок, и чем-то не угодил корове, которую привели на продажу. Корова сорвалась с веревки и понеслась на него. Он улепетывал несколько кварталов. Отхохотавшись, Микко бросает как бы невзначай:
– Кстати, война будет. Вы закупились водкой? Объявили сухой закон.
– Как?! С кем война?
– С немцами. Царь объявил всеобщую мобилизацию. Будете воевать за сербов. Вы, славяне, друг за друга готовы в пекло голову засунуть.
– Мы не совсем славяне, – Далия роняет чашечку на блюдце, кофе расплескивается на белую скатерть черными кляксами. – Мы евреи.
– Ну, это для меня одно, раз говорите по-русски, – отмахивается Микко и уходит по своим делам.
Вечером Яков не приезжает. Присылает телеграмму, что задерживается в Питере. И на следующую ночь остался в квартире на Спасской улице. Только двадцатого июля добрался до Териок. Обстановка в городе сложная. То тут, то там собираются на митинги в патриотическом угаре, кричат лозунги за панславянское братство, крушат немецкие лавки. Император объявил с балкона свое решение – площадь встала на колени. Те, кто еще месяц назад требовал его свержения, теперь кричат «ура». Какие-то группы рабочих продолжают качать права, но протесты сходят на нет. Зевак прибавилось на улицах: любопытство берет вверх – а что будет? Шествия уже не понятно за что или против чего – что требуют, что хотят? Соседи по Спасской в унынии – догадываются, что война – мясорубка. Но, главное, самое главное – Ларсен заморозил строительство, собирается продавать недоделанный дом. А ведь уже четвертый этаж закончили. Еще немного, и мебель можно завозить, постояльцев пускать.
– Кто-нибудь знает истину? – ужасается Далия.
– Какая может быть истина в такое время? Почитай правые газеты – патриотизм захлестывает, почитай левые – сплошные дезертиры. Голова идет кругом. Ваш кумир, прощелыга Сумароков-Эльстон, записался добровольцем на фронт. А умница Бент собрался закрыть дело и эмигрировать. Зачем? Он же датчанин, не немец, чего испугался? Считает, что война подтолкнет Россию к революции. Откуда он это взял?! А черносотенную прессу лучше вообще не брать в руки – замараешься.
– Может, и нам эмигрировать, Яша? Ларсен –