…Крымов шел по ночной улице. Была глубокая ночь. Тяжелый осенний туман поднимался от мокрого асфальта. Тлели вдоль тротуара редкие фонари. Луна терялась в обрывках сизых облаков.

      И вдруг он остановился, увидев впереди знакомый силуэт. Там, в конце квартала, стоял крупный пес – мощная грудь, острые уши. Все, как и в первый раз, только теперь это было прощание. Арчибальд добился своего – он реабилитировал доброе имя хозяина. И тут случилось куда более пронзительное явление, отчего сердце у Крымова замерло. От темного массива деревьев отделился силуэт женщины. Изящный, в платье девятнадцатого века.

      Высокая прическа, грация в движениях…

      Он уже видел этот силуэт, хорошо знал его! На той самой картине, которая висела в комнате особняка Оводовых, превращенного в музей. Женщина с крестом в руках, с мятущейся душой, которая никак не могла поделить свое сердце между двумя мужчинами. Отцом и сыном. Оба, потеряв ее, несомненно, осиротели. На всю оставшуюся жизнь.

      Женщина и пес несколько секунд простояли, глядя на него, Андрея Крымова. Потом повернулись и пошли вперед, растворяясь в перспективе ночной улицы…

      Когда утром он проснулся и первые лучи зажгли задернутую штору, обрывок сна все еще стоял у него перед глазами.

      Крымов улыбнулся и прошептал:

      – Прощайте, Машенька… Мария Аркадьевна Черкасова…

      Ирина Грин

      Длинноухий защитник

      Сквозь сон Ася услышала, как тихонько хлопнула входная дверь – Ваня ушел на пробежку. Не открывая глаз, она улыбнулась и собиралась продолжить спать, но тут же почувствовала осторожный толчок. Дочка, маленький человечек, который живет внутри ее, тоже решила заняться утренней гимнастикой. И как ты будешь спать, когда большая часть семейства уже бодрствует?

      – Встаю, встаю. – Ася положила руку на живот, и маленькая пятка (или кулачок – не разберешь) мягко ткнулась прямо в середину ладони. –