Атаман Войска Донского Платов. Андрей Венков
Читать онлайн книгу.
неискушенных донцов богатством и роскошью. Нагляделся покойный Данил в столице и у себя завел. У него первого на Дону появилась европейская мебель, первая карета, летняя, а потом еще и зимняя, с печью. Весь город смотреть сбегался.
Суетились ефремовские ясыри, одни столы накрывали, другие развешивали новые парсуны, что хозяин привез. Целая галерея, и лица знакомые. Сам Данила Ефремов, в парчовом халате, щурится со стены, как живой, казалось, сейчас поведет своим лисьим носом.
В последние годы жизни собрал он сотню верных ребят, молодых и отважных, нарек их «тайным советом», а когда умирал, передал, как и наследство, сыну своему Степану. Заматерели «советники», мнят себя хозяевами земли донской.
За столы рассаживались, говорили лениво – и так все в дороге переговорено. Оторванные, надменные. Наследники старых родов, попавшие вместе с отцами к атаману, по молодости глядели на «советников» с завистью.
Сказал Степан обрядные[12] слова про жалованье, про царскую ласку. Поднял дареный ковш: «Здравствуй, белая царица, в кременной Москве, а мы, казаки, на тихом Дону». Пустил по кругу. Выпили по обряду.
Из черкасни кто-то с ехидцей:
– Так царь у нас или царица?
Заговорили о столичных делах. Отпущены казаки на Дон с великой честью. Услужили, новую царицу на престол сажали. Через это и задержались. Наградила она их и вместе и порознь и Дону великие милости сулила.
Говорили снисходительно. Усмешка – признак силы и здоровья. Рассказали, посмеиваясь, как ехали две бабы перед гвардейскими полками[13], молодые и привлекательные, в мужском платье, и, глядя на них, доходили молодые гвардейцы до умопомрачения, орали и бесновались. Ни дать, ни взять – собачья свадьба.
Старый Мартын Васильев, глуховатый, ничего не понял:
– Так иде ж царица-то?
Младший – Митрий – осторожный, морда «сиськой», толкнул отца в бок, сам спросил:
– Ну и какая ж она, Ее Величество?
Иван Янов, войсковой дьяк, ответил кратко:
– Немка… – и в трех словах довел до старого Мартына самую суть. – Там гвардия крутит.
– Ну-у, это не новость…
Кто из казаков хоть раз в столице бывал, знает, что нет там теперь священного трепета перед царями. А на Дону его никогда не было.
Посмеиваясь, слушали, как генерал Суворов с голштинцев шпагой шляпу и парики сбивал. Поняли главное – русские немцев выбили, но немку же и посадили. Ладно, бывает… Это их русские дела.
Мигнул атаман разливать. Взялись казаки за кубки. Возгласил атаман:
– Здравствуй, Всевеликое Войско Донское, снизу доверху и сверху донизу!
Дружно сомкнули. Многого и не ожидали от Степана Ефремова, но лишний раз приятно, что он «низ» прежде «верха» поминает. Ревниво следит черкасня. Один раз, еще при добром царе Федоре Иоанновиче, назвали русские в грамоте «верховцев» первыми. Долго «низовцы» сокрушались и послу Нащокину жаловались: «За что обижаете?»
Разительно «верх» от «низа» отличается.
Выше
Положенные по обычаю.
Екатерина и ее подруга-сподвижница княгиня Воронцова-Дашкова.