Не выдержав пыток, кое-кто из пленных дикарей согласился указать местоположение второй орды, его основное становище. По признанию пленённых, в этой орде было, при полном сборе, более сотни мужчин, полторы сотни женщин и примерно полсотни детей. Такой большой орды кочевников в окрестностях Триединки ещё, пожалуй, и не было. И она, эта орава полудиких людей, представляла большую опасность. Поэтому Седой решил уничтожить стойбище дикарей, а их самих если не уничтожить, то рассеять, разогнать в разные стороны. Ухореза с его молодняком воевода решил отправить с пленными и захваченной добычей обратно в лагерь. Седой был уверен в своих воинах, а в Триединке кроме стражей, почти не было воинов, поэтому, на всякий случай, в лагере должен быть резерв, в данном случае полусотня молодых воинов Ухореза.

      А от Каныги потянулся целый караван из пленных кочевников, нагруженных добром повозок дикарей, захваченного одомашненного скота, где были волы, коровы, овцы и даже несколько видов животных, которых Серый до этого и не видел никогда.

      Прибыв в лагерь уже вечером, полусотня Ухореза, сдав пленных стражникам, скот животноводам, а реквизированное добро кладовщикам и казначеям, ушла в казармы, отогреваться и сушиться. На следующее утро полусотня снова приступила к занятиям по военной подготовке, хотя Серого и Кабана постоянно преследовала мысль: как там Камыш? Поэтому, когда через два дня пришли лодки с ранеными, два друга отпросились у Ухореза и бегом отправились в Мелихонский залив, где шла выгрузка пострадавших. Оба боялись увидеть среди травмированных и Камыша, но его, к счастью, тут не было. Зато можно было собрать сведения о походе Седого на кочевников. И, судя по всему, поход был удачен. Седому удалось незаметно подойти к становищу, окружить его и внезапно атаковать. Табор был захвачен, ограблен и сожжён, а его обитатели частью погибли, частью бежали. Раненые говорили просто об огромном количестве уничтоженных врагов, в то же время как сами триединцы не потеряли убитым ни одного своего воина.

      Камыша друзья увидели только через два дня, когда вернулась сотня Мясоруба и полусотня Шипа. Вся Триединка с ликованием встречала победителей, которые вернулись к тому же не с пустыми руками, а с богатой добычей, сразу же помещённой в княжескую казну. На вопросы Серого и Кабана о походе и боях, Камыш лишь загадочно усмехался, но ничего подробно так и не рассказал.

      –Ну конечно,– говорил потом Серый Кабану наедине,– он то побывал в реальном бою, поэтому и считает себя выше нас. Нам-то не удалось схватиться с врагом в рукопашной.

      –У нас всё ещё впереди,– с какой-то затаённой грустью отвечал Кабан,– ещё навоюемся…

      * * *

      Пока шло обучение