Эсминцы. Коса смерти. Августин Ангелов
Читать онлайн книгу.
так, но ты об этом не говори громко. Не любят у нас признавать никаких проигрышей. Кто про проигрыши говорит, тот, значит, враг народа, сам понимаешь. Да и в то время Гражданская война началась, не до немцев стало. Вот и подписали с ними Брестский мир, чтобы они не мешали нашим с белыми разбираться, – сказал Александр, озираясь, нет ли поблизости комсорга, особиста или еще какого-нибудь стукача.
Егоров и Денисов драили пушку по приказанию старпома, который вчера, проходя по палубе, заметил на станине орудия копоть, потеки машинного масла и местами облупленную краску. Что и не мудрено, ведь эсминец был уже старым. Больше двух десятков лет для корабля – это возраст. А тут надо готовиться к какому-то смотру, начальство, говорят, может пожаловать на эсминец со дня на день.
Денисов и Егоров оба были из вчерашних ленинградских десятиклассников, попавших на флот по призыву, а потому сразу сдружились, как только познакомились на корабле. Денисов проявлял себя старательным парнем и очень осторожным. Поняв, что сболтнул, возможно, лишнего, он умолк и сосредоточенно соскребал железной щеткой старую краску со станины орудия. На лице его при этом читалось движение мысли.
– Ты сам этот разговор затеял, но только не могу я понять, к чему ты клонишь? – перебил мысли друга Егоров.
– Ваня, я просто хочу знать: готовы ли мы встретить их достойно, если попрут? – осмотревшись вокруг, никого не заметив, и потому немного успокоившись, произнес Саша.
– Сейчас, наверное, отобьемся, – неуверенно проговорил Иван.
– Что значит «наверное»? Ты, по-моему, сомневаешься? – задал вопрос Денисов и уставился на друга, ожидая ответа.
– Опять будешь про врагов народа, да только я думаю, что у немцев за спиной половина Европы уже, и порядок их немецкий в войсках, а у нас, сам знаешь, какой порядок. Одни стукачи, воры, дураки да пьяницы. Умных и трезвых людей маловато. И ладно бы, если только солдаты с матросами, а то ведь и комсостав такой. На людях они Сталина хвалят и партию, а втихаря воруют и безобразничают, пьют да жрут, врагов народа всюду выискивают, доносы строчат, чтобы только от себя подозрение отвести, – серьезно произнес молодой матрос, у которого недавно по анонимке о троцкистской деятельности арестовали двоюродного дядю, штурмана на крейсере.
– Ваня, дорогой, помолчи-ка ты лучше, вон наш комсорг Лебедев идет, – тихо сказал Денисов.
Александр Евгеньевич Лебедев был круглолицым белобрысым голубоглазым парнем с простоватыми крестьянскими манерами, двадцати трех лет от роду, не так давно окончившим военно-морское училище, но уже получившим «хлебную» должность второго помощника и, по совместительству, корабельного комсорга, начальника всех молодых матросов, мичманов и старшин, которые составляли большую часть экипажа. Комсорг решал все вопросы молодежи, суждений и поведения молодых людей на эсминце, и руководствовался при этом не только военно-морским уставом и прописанными в должностных инструкциях нормами, но и своими собственными резонами. Говорили, что его отец занимает высокое положение в штабе флота. Даже командиры