В тишине есть своё очарование. Она заставляет откапывать внутри то, что я старалась больше никогда не найти. Вот сегодня вспоминала, как под этим самым дубом впервые узнала про предательство и боль в сердце. Теперь, кажется, эти чувства выползли из-под старого ствола и преследуют меня. Тётя постоянно ругается, а мама учила с ней не связываться. Наверно, я бы и без её подсказки так сделала, потому что страшно. Но меня так бесит это отношение ко мне. Я же просто девчонка.

      Дневник, а уже пора давать тебе имя? Может, Эрик? Пффффф..

      А я раньше прыгала с бабушкой на скакалке. И мы играли в карты. А ещё пекли пироги. И мама обещала, что мы снова испечём к бабушкиному приходу. Но её не пускают.

      Сегодня одноклассники назвали меня прогульщицей в чате. Я промолчала. Зачем им что-то объяснять. И ещё видела из окна подружку из детства, только я зачем-то спряталась за занавеску.

      Я вот пишу тебе, а ты молчишь. Я начинаю злиться на тебя. Как на ту комнату, что снится. Зачем она мне нужна так часто…

      Встреча

      Заканчивался третий день, как я жила в бабушкиной квартире. За окном уже давно стемнело. Дом чуть слышно обретал похрюкивающие и посасывающие отзвуки с разных сторон. Я положила голову на подушку и вдруг заметила осторожный свет на полке.

      «Привет, Кейс!!! Наконец, у нас появилась связь! Представляешь, наш самолёт задержали на вылете на десять часов, а потом нам перепутали билеты. В итоге мы добирались до места почти двое суток. И уснули, как только вошли в номер. Как ты?»

      Сообщение от Муны снова зажгло внутри меня тот самый тёплый свет, которого мне так не хватало, и я расплакалась. Я несколько раз начинала писать, как я, но слова путались и разбегались в разные стороны. Заплаканная, я включила камеру и шёпотом, как смогла, рассказала подруге о последних событиях. Мне стало так легко внутри – я словно скинула с себя одиннадцатиэтажный дом вместе со всеми жителями, их кухонными гарнитурами и тараканами по углам.

      «Кейси, мне так жаль, что я не могу оказаться рядом. Я знаю, ты справишься. Мы совсем скоро прилетим. Пожалуйста, береги себя и свою семью. Я убежала. Люблю. Твоя Му.»

      Я лежала и улыбалась. Мой островок счастья внутри снова ожил. Над ним стало светить солнце и послышались птичьи трели. Мне стало уютно. Кажется, я даже уснула с улыбкой на губах.

      «Кейсми, дорогая, вставай. Нам разрешили прийти к бабушке!» – мама тихонько коснулась моего плеча ранним утром.

      Я не помню ни одного такого дня в жизни, когда за минуту я успела одеться и выйти из дома. Руки предательски дрожали. Я помню, как каждый раз крепко прижимала к груди бабушкины руки, которые тоже теперь постоянно дрожат. Я рассказывала ей сказки, пела песни и делала миллион комплиментов, лишь бы она забыла об этом треморе. А теперь понимаю, что это почти невозможно. Всё внимание переключается на неконтролируемый крохотный тик в руках. Но я знаю, что у бабушки получалось это делать. Я помню, как она начинала петь со мной, придумывала имена героям сказки и даже в шутку кормила меня с ложечки, как в детстве.

      – Мама, мне страшно, – мои губы еле шевелились, но мама всё поняла.

      – Я понимаю, Кейс. У меня внутри тоже неспокойно, но наша бабушка сильная. Она точно справится.