А через какое-то время он случайно увидел католического попа в длинном темном одеянии, и это стало первой осознанной травмой в жизни. Мальчик пришел в ужас, в голове вспыхнуло: «это иезуит». Дело в том, что из разговора отца с другим пастором Карл понял, что иезуиты – нечто очень опасное. «На самом деле я, конечно же, и представления не имел о том, что такое иезуиты, но мне было знакомо похожее слово „Jesus“ из моей маленькой молитвы». Все эти терзания, конечно, довольно специфичны и связаны с воспитанием в пасторской семье (с материнской стороны, кстати, в семье было шесть священников). Мы это будем в дальнейшем учитывать, но сводить жизнь Юнга к преодолению отцовского христианского бога было бы слишком односторонне. Посмотрим с другой стороны.

      В три года Карлу приснилось, что он на лугу видит вход в подземелье, спускается вниз, отодвигает зеленый занавес у входа в палату с каменным сводчатым потолком и в ней видит трон. «На нем что-то стояло, что я поначалу принял за ствол дерева (около 4—5 метров высотой и 0,5 метра толщиной). Этот ствол доходил почти до потолка, и очень напоминал странную массу – сплав кожи и голого мяса; все венчало нечто вроде головы без лица и волос, на макушке которой располагался один глаз, устремленный неподвижно вверх». Дитя в ужасе. А тут еще снаружи слышится голос матери: «Взгляни, это же людоед!» Карл проснулся до смерти перепуганный.

      Только потом уж он понял, что это был образ фаллоса, а еще позже – что это ритуальный фаллос. Но что дает такое понимание? Крайне мало. «Я никогда не смог до конца понять, что же тогда хотела сказать моя мать: „это людоед“ или „таков людоед“? В первом случае она подразумевала бы, что не Иисус или некий иезуит пожирали маленьких детей, но представшее чудище, во втором же – людоед вообще был символом, так что мрачный „Her Jesus“, иезуит и образ моего сна были идентичны».

      Как видим, с матерью связана какая-то двусмыслица. Она учит молитве, которую дитя понимает навыворот – так, будто «Jesus» принимает детей. Уж, видно, так учит. Вот и во сне невозможно понять, что она имеет в виду. Вообще, в ней самой была какая-то двойственность, она могла вдруг резко измениться, и тогда в ней прорезывалось какое-то таинственное пугающее существо. Может быть, это существо и было причиной того, что брак отца с матерью Юнга был не слишком благополучным. Они на некоторое время разъезжались (когда Карлу было около трех лет), потом опять жили вместе, но – в разных комнатах. Из комнаты матери исходила мрачная тревожащая атмосфера. Юнг вспоминает: «По вечерам мать казалась странной и таинственной. Однажды ночью я увидел выходящую через ее дверь слабо светящуюся расплывчатую фигуру, ее голова отделилась от шеи и поплыла впереди по воздуху, как маленькая луна. Тут же появилась другая голова и тоже отделилась. Это повторилось шесть или семь раз».

      Слева направо: 1. дом семьи Юнгов в Кессвиле; 2. Родители Юнга. Отец Иоганн Пауль Аххилес Юнг и мать Эмилия, урожденная Прайсверк. Март 1876 года; 3. Карл Юнг в шесть лет

      Когда Карлу исполнилось шесть лет, он пошел в школу, у него появились товарищи. И он вдруг обнаружил странную вещь: «Они отрывали меня от самого себя, с ними я был не таким, как дома». И даже так: «Они каким-то образом уводили меня в сторону от самого

---

Скачать книгу