Тайрин. Семь прях. Книга 3. Тамара Михеева
Читать онлайн книгу.
перерисовывать книги под присмотром Кинату, кисть казалась ей норовистой лошадью, которую надо приручить и оседлать. Она виляла, скакала, порывалась выпрыгнуть из рук и рисовала что хотела. Мастер Гута цокал языком и говорил:
– Иди-ка в угол, Тари.
И Тайрин шла. Сначала ей было очень обидно, ведь она уже большая, чтобы стоять в углу. И она сюда не просилась! Она бы лучше подметала двор каждый день, там много места и можно потанцевать, пока никто не видит. Но потом она поняла, что в углу очень даже интересно. Потому что мастер Гута сделал в углу надпись. Конечно, ни одна из его учениц, что когда-либо стояли здесь, не умела читать, и поэтому он сам прочитывал им наставление, которое вывел тут ярко-красной краской своим идеальным почерком:
– Усердие, внимательность и терпение – главные добродетели того, кто трудится на благо Империи.
А потом кричал визгливо:
– Повтори!
И все ученицы повторяли.
Тайрин часто стояла в углу. И часто повторяла за мастером Гутой наставление. И так как в углу было ужасно скучно, она начала разбирать эти слова. Она ведь знала, что они значат. Вот эта смешная буква похожа на кулек для конфет, с нее начинается слово «усердие». «У-у-у-у-у-у», – неслышно тянет Тайрин. Свернувшаяся змейка – «с-с-с-с-с-с-с». Дальше было сложнее. Как их соединить, эти три буквы? Но однажды она поняла и это. И как только поняла, то смогла прочитать все слово.
Стоять в углу теперь было даже весело. Но скоро этих двенадцати слов стало мало. И Тайрин старалась больше не попадать в угол. Ведь она заметила еще одну странность мастера над словами Гуты: когда он переписывал книгу, он всегда проговаривал то, что писал. А сидел он рядом с Тайрин, за столом Диноры, которую перевели в подметальщицы, говорил, что здесь свет лучше. И однажды он переписывал книгу, в которой была всем известная песенка про овечку. Тайрин знала ее наизусть, бабушка часто пела ее, говорила, что в этой песенке все про Хофоларию, хоть книжники не подозревают об этом. Овцы на зеленых пастбищах, злющие волки, отважные пастухи… И когда через какое-то время мастер Гута дал Тайрин эту же книгу про овечку, чтобы перерисовать картинки для нового заказчика, она побрела по закорючкам-буквам, как по путеводной нити, шепча слова знакомой песенки и узнавая кулек для конфет – «у», змейку – «с», табурет – «т», калитку – «и». Она понимала теперь, как звучат многие из этих закорючек, и нетрудно было понять, как звучат остальные, ведь песенку про овечку знали все.
Она смогла песенку про овечку про-чи-тать.
Открытие ошеломило Тайрин.
И с этой минуты она стала вести себя тихо-тихо. Никто не должен догадаться, что она умеет читать. Страшно подумать, что с ней сделают, если узнают. Мастер над словами Гута, наверное, выпорет ее розгой, а потом сдаст особому ведомству книжников, которые следят за порядком во время праздников и Громких чтений, проводят обыски и приходят по ночам за тем, кто был замечен в неуважении к императору. Всю их семью сгноят в тюрьме или вообще убьют. Голова у Тайрин шла