Он отодвинулся от стола и посмотрел на экран. «Кессонная болезнь? Избыток азота?» – спрашивал он Ашера с платформы «Сторм кинг». «Скорее первое, чем последнее», – был ответ. Только сейчас Крейн начал понимать, насколько уклончиво говорил с ним ученый. Доктор Ашер, каким бы открытым и дружелюбным ни выглядел, ухитрился не сказать ничего.

      Это было неприятно, даже немного тревожило. И только в одном случае не имело значения. Крейн начал наконец понимать, почему Ашер хотел, чтобы приехал именно он…

      – Ну что, проясняется? – раздался голос у него за плечом.

      Крейн чуть не выпрыгнул из кресла. Он с бьющимся сердцем оглянулся, и глазам его предстало удивительное зрелище.

      В комнате стоял старик в полинялом комбинезоне. Взгляд его был пронзителен, а надо лбом, как у Эйнштейна, торчала копна седых волос. Незнакомец оказался невысокого роста, не более пяти футов, и очень худой. Сначала Крейн подумал, уж не пришел ли его гость, чтобы починить что-нибудь. Дверь по-прежнему оставалась закрытой. Крейн не слышал ни стука, ни других звуков, словно человек материализовался из воздуха.

      – Простите?

      Мужчина посмотрел на монитор через плечо Крейна:

      – Ну и ну. Так мало слов, так много вопросов.

      Одним нажатием клавиши Крейн очистил экран.

      – Не помню, чтобы мы знакомились, – сухо сказал он.

      Старик рассмеялся высоким мелодичным смехом, похожим на щебет птицы.

      – Да, я и пришел познакомиться. Я узнал, что на станции появился доктор Крейн, и заинтересовался. – Он протянул руку. – Флайт.

      – Рад познакомиться.

      Повисло неловкое молчание, и Крейн задал нейтральный вежливый вопрос:

      – Чем вы здесь занимаетесь, доктор Флайт?

      – Автономными механическими системами.

      – А что это?

      – Сразу видно новичка. Станция – как город на Диком Западе, и если вы, как и я, любите вестерны, то не советую задавать два вопроса: «Откуда вы?» и «Зачем вы здесь?» – Флайт помолчал. – Достаточно сказать, что я незаменим – скорее, к сожалению. И моя деятельность имеет высшую степень секретности.

      – Очень интересно, – беспомощно сказал Крейн, не найдя лучшего ответа.

      – Вы так считаете? У меня другое мнение. Нет ничего хорошего, доктор Крейн, в работе νύµε eος όαίρω.

      Крейн моргнул.

      – Простите?

      – О господи, еще один! – Флайт возвел глаза к небу. – Неужели никто больше не знает родного языка? А ведь были времена, когда древнегреческий звучал на всех устах. – Он погрозил Крейну пальцем. – «Океан, прародитель богов». Гомер, изволите ли видеть, был моим соотечественником. Вам бы не помешало прочесть его.

      Крейн