Дым отечества. В поисках привычного времени. Марк Казарновский
Читать онлайн книгу.
несколько листков. Они были записаны фельдшерицей. Их продиктовала умирающая Полина.
Таким образом, Иван узнал, что звали его в детстве вовсе не Иваном. И отец его был главным человеком в Госбанке.
И что не помог папе ни его друг Ежов, ни обещания Сталина.
А возвращаться Ивану было некуда и поехал он в Москву.
Так и оказался в котельной на Верхней Красносельской, а затем – в домике на шести сотках станции Театральная, что по Белорусской железной дороге.
Он не узнал, что в серенькой папочке, что следовала за ним всю его простую трудовую жизнь, была запись:
«Ребенка председателя Госбанка по достижении совершеннолетия по службе не продвигать.
Поскребышев, по указанию т. Сталина».
Отомстил И. Сталин Председателю Госбанка за то, что тот учился в Швейцарии. Правда, до революции.
Не узнал Иван, что сделалось с гостями после того злополучного вечера с жареным гусем.
С каждым годом воспоминания этого дня становились все ярче и насыщеннее. Он уже вспомнил запах духов мамы и цвет галстука отца.
А гости все – погибли. Был расстрелян и покоится в обшей могиле на Донском кладбище в Москве веселый друг отца – Семен Урицкий. В этой же могиле прах писателя Бабеля и многих других.
Ивана уговаривали соседи, что в летний период на свои сотки выезжали, ходатайствовать об отце, о применении закона «О реабилитации жертв политических репрессий». Но Иван ничего делать не стал. Да и не написать ему эту сложную, по его разумению, бумагу.
Ничего не поменял. Живет в домике зиму и лето. И лохматая собака Боб, что щенком прибилась к нему.
А дамский пол соседней деревни пристроить и оприходовать бобыля Ивана давно надежду бросил. «Нам ево не понять» – говорили одинокие тетки и вздыхали.
31/03—1/04 2013.
Антони
Зимняя дача
Мальчик стоял у замерзшего окна и занимался важным делом. Пальчиком, а затем и двумя, он оттаивал дырочку в морозных узорах, что зима нарисовала на всех окнах.
Было это на даче в поселке Мамонтовка. По Ярославской железной дороге. Там, на даче, жил мальчик, его мама, бабушка и няня Поля. У мальчика няня считалась главной. Даже главнее мамы. И бабушки.
А оттаивал от мороза дырочку мальчик для того, чтобы не пропустить приезда папы. Папа приезжал каждую субботу, вечером. А в воскресенье вечером же уезжал в Москву. Правда, иногда не приезжал совсем. Телефона на даче не было, но прибегал шустрый сторож из близкого санатория и радостно сообщал. Мол, ваш папа просил передать, оне не приедут. Шли маневры. Или заседания. Или, сторож переходил на шепот, в Кремль вызывали.
В общем, мальчик ждал. Окошко было расположено удачно, напротив дорожки. Забор же и калитка были из штакетника. Поэтому всегда видно было, как «Эмка» останавливалась и папа ещё несколько минут говорил с шофером, дядей Сережей Медниковым. И у обоих шел пар изо рта. Зима. Мороз.
Когда мальчика отправляли гулять, он работал. Во-первых, чистил снег