В пургу попали на Алтае,

      Сугробы стенами стоят,

      Природа стонет, завывая,

      Автобус полон был ребят.

      Они все пели песни дружно,

      Так заглушая страха миг,

      Мотор ревел во тьме натужно,

      И не естественный был мир.

      Стояли вдоль дорог машины,

      У них, что ль, кончился бензин?

      Сугробов дикие вершины

      Страшили близостью картин,

      Они почти касались окон,

      А снег вращался и летел,

      Никто от страха не заохал,

      Лишь прессовал сугробы тел.

      И все сближались ближе, ближе,

      И пели громко, что есть сил,

      Их головы склонялись ниже,

      Вдруг кто-то сонно засопел.

      Погода, я скажу вам, не шашлычная,

      А зонтик очень хочет погулять,

      Деревья мокнут, дело-то обычное,

      Под зонтиком пройду сегодня я.

      На озере дожди с водою светлою

      Встречаются, как точечный массаж,

      Деревья в такт качают тихо ветками,

      И ты главой качнул, какой пассаж!

      Шашлык устал томиться, с луком вяленый,

      А дождик затевает новый бег,

      Деревья мокнут, ветрами повалены,

      Стояли на пригорке целый век.

      Шашлык сегодня нам не улыбается,

      И кровь в любви не вспыхнет от вина,

      Погода очень мокрая и банная,

      Судьба промокла, сонная она.

      Все спят под дождик тихий, затуманенный,

      И на работу люди не спешат,

      А дождик расплескался, словно манною,

      И капли в лужах рожками смешат.

      Как ясен голубой простор!

      Какой размах небесной тверди!

      Как хочется придумать вздор,

      Чтоб в омуте проснулись черти!

      Вода в реке и без волны,

      Равнина неба наизнанку.

      А чайки чувствами полны

      И клювом держат лишь баранку.

      А утром есть закон утра,

      Когда встаю я поневоле,

      Когда идти давно пора,

      Когда не чайка я на воле.

      Кусочек неба в вышине

      Оставят мне на день грядущий.

      И вздор затихнет весь во мне,

      Работа есть, а я ведущий…

      Остались с небом вновь глаза,

      У чайки лишь глаза проснулись,

      Они и небо, и леса,

      С чертями только разминулись.

      Травинки –