Когда закончила спустя несколько минут, в классе стояла мертвая тишина. Я поймала Алёнкин взгляд. Она подкрутила пальцем у виска.

      – Прелестно… – раздался тихий вкрадчивый голос, и я поняла, что пропала. Все, Удав нашел свою жертву. Кажется, я не сказала ни слова о жирафе, и вообще не произнесла ничего из заявленного Гумилева. Обществу был явлен поэт века нынешнего господин Ефимов. Песня, которую я гоняла вчера вечером по кругу, въелась в мозг и вытеснила всех конкурентов.

      – Значит, так… Выразительность пять, сообразительность пять, знание современной культуры – пять, домашнее задание – два. Лагутина, ты всерьез думала, что я приму это за Гумилева?

      – Нет, – полушепотом ответила я, втянула голову в плечи и затянула:

      – Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд

      И руки особенно тонки, колени обняв…

      – Довольно, – прервала меня Елена Семёновна. – Верю, что выучила. На первый раз сойдёмся на четверке, балл отниму за невнимательность. Второго раза быть не должно. Садись.

      Стуча зубами, я вернулась за парту.

      – Ну ты и везучая, – шепнула мне Щепка. – Мне бы за такое пару вкатила и не пожалела. А тебе целая четверка! Ты чего там рассказывала-то?

      Я даже не пыталась отбрехаться, все равно Алёна не отстанет. Она настырная как комар и цепкая как клещ. Карандашом я быстро нацарапала в тетради "на перемене расскажу", показала ей и стёрла. Щепка кивнула. Но план сорвался. Меня вызвали к классному руководителю по поводу подготовки февральского концерта. Была у нас в школе такая традиция, раз в сезон устраивать выступления талантливых ребят, и не из списка учительских любимчиков и отличников, а из тех, кто действительно чего-то стоит. Я один раз случайно подвязалась на роль "подай-принеси-отойди-не мешайся", и с тех пор постоянно помогаю искать таланты. Так что всю перемену докладывала, кого мы выпустим на сцену в этот раз, и пришлось Щепке мариноваться