В редакции птиц. Иван Романов
Читать онлайн книгу.
этим летом на побережье Черного моря – писал Вова, и буквы начинали расплыться перед ним – Как проведут они короткие каникулы? Будем надеяться весело и с пользой для…» И все, – веки смыкались, голова медленно запрокидывалась, грузная спина надавливала на хрупкую спинку офисного кресла. И вот он уже в душном автобусе, стремящемся по серпантину из Туапсе в Шепси. Далекое еще море слепит глаза нестерпимо яркими бликами и совершенно невозможно дышать горячим воздухом, но внутри трепещет волнение от скорого начала другой, отпускной жизни и гордость за самого себя, что вот, мол, выбрался, сумел, заслужил и вообще краса… Но тут придавленная спинка кресла обиженно (и в тоже время предательски) вскрикивает и Вова снова оказывается в пыльной, заваленной макулатурой редакции, а напротив, сидит нагло-рыжая Орлова и ехидно ржет.
– У меня давление пониженное! На такой жаре мне… – Начинал оправдываться Коршунов, но бывал тут же перебиваем Габриеллой Алевтиновной:
– У вас леность повышена, Владимир! В конце концов, это просто неприлично! Люди заняты творчеством, а вы храпите как татарская лошадь. Примите какие-нибудь меры к повышению давления. Мне же потом читать эти ваши, в бессознательном состоянии сочиненные, извития словес… Нет, Иван, ну полюбуйтесь – он опять уснул! Невозможный охламон…
В целом же Вова был человеком инфантильным и незлобивым, отчего регулярно притягивал к себе человеческую подлость. Как-то раз судьба и вышестоящее руководство отправили Вову (в репортерских целях) сопровождать юных послушников какого-то пионерского лагеря в экскурсионной поездке в старинную усадьбу Большие Козлины.
Вместе с подростками Вова несколько часов бродил по усадьбе, слушал и дополнял экскурсовода, активно фотографировал, записывая на диктофон, расспрашивал школьников о впечатлениях. Когда же всем дали 20 минут прогулки перед обратной дорогой, он решив дать отдых ногам, присел на скамейке и вдруг заметил, что при таком послеполуденном солнце белый камень барского дома цветом своим удивительно напоминает мелкую гальку которая покрывает самый желанный и самый далекий на свете пляж. Там нестерпимо жарко, но с моря набегает соленый ветер и заставляет придерживать соломенную шляпу. И вроде бы нет уже смысла шататься в поисках места получше – кругом хорошо, но и остановиться нет сил – что-то манит в длящемся, сколько есть взгляда, пейзаже, разделенном на берег и море. А вот и торговец холодным лимонадом, загорелый и любезный. А сколько интересного в чайках, важно оседлавших облепленные водорослями валуны. Но самое волнительное, что это не конец не последнего дня, что можно еще… Короче, проспал он той скамейке часа два.
Экскурсия, естественно, уехала без него. Обиженный, растерянный и смущенный он отправился домой своим ходом – выспросил номер маршрутки до вокзала, там сел на электричку и сорок минут в ней трясся, досадуя от своей рассеянности и неустроенности. Только на Белорусском вокзале, зайдя в туалет, он обнаружил, что