– Я, Николай, все знаю, – серьезно заговорил Лукин. – Твой концерн потребляет много мяса. У тебя и мясокомбинат, и побочное производство, цеха готовой продукции и полуфабрикатов. Только ведь рискуешь ты с этим контрактом, Николай. Я ведь знаю, что мясо тебе собираются поставлять из Евросоюза. В обход политики импортозамещения. Видишь, какие я слова выучил? – засмеялся он. – Жизнь заставляет идти в ногу со временем. Получается, что ты нашему правительству мешаешь достойно отвечать Западу на санкции. Вроде как играешь на стороне наших врагов. Тут по головке не погладят. А я могу тебе помочь.

      – Чем? – коротко спросил Мерзликин, не подтверждая и не опровергая сути контракта.

      – У меня связи, Николай. Да такие, что к тебе ни полиция, ни прокуратура, ни даже Генпрокуратура или ФСБ близко не подойдет.

      – «Крышу» предлагаешь, – натянуто засмеялся Мерзликин. – Столько лет прошло, а ничего у тебя в понятиях не изменилось.

      – Нет, ты меня не понял, Коля. Я тебе не «крышу» предлагаю. Я хочу долю в твоем мясном бизнесе. И чтобы этим контрактом занимался я, а не ты. Поверь, у меня лучше получится. А ты так и останешься белым и пушистым. И в депутаты иди, благотворительностью занимайся, а я на этом контракте нам много бабла сделаю, уж поверь. Ну, по рукам?

      – Слушай, Лука! – Мерзликин твердо поставил чашку на стол. – Ты как-то себе все представляешь в понятиях начала девяностых годов. Я еще не понял, что тебе надо и что ты можешь, а ты уже решения требуешь. Ты хоть понимаешь, что предстоит сделать? Ты ведь мне не половину коттеджа предлагаешь купить, не машину. Это же учредительные документы, это обязательства перед акционерами, это вообще структура внешних и внутренних инвестиций, а ты хочешь вот так, за чашкой кофе… Это же смешно!

      – Смешно, так давай посмеемся, – улыбнулся Лукин. – Что ты мне сложностями размахиваешь? Посадил спецов, и они тебе все в два счета сделают. А то мы с тобой более серьезных проблем не решали в нашу молодую бытность. А? Там ведь тоже твой бизнес на кону был? – Он вдруг отодвинул стул и поднялся, как сломанная вешалка-стойка. – Значит, так! Я слово сказал, тебе решать. Но учти, я много говорить не люблю. Это я ведь по старой дружбе с тобой тут кофеек распиваю да о взаимовыгодных условиях разговариваю. Обычно я прихожу и забираю то, что мне нужно.

      – А, значит, все-таки шантаж прошлым? – насмешливо посмотрел в колючие глаза Лукина Мерзликин. – Чего же ты мне говорил, что не об этом речь?

      – Я говорил? – скривился в ухмылке Лукин. – Я всего лишь намекал, а ты не понял. Непонятки нынче дорого обходятся. Не прогадай, Коля, не прогадай! Ты просто вспомни, что я всегда брал, что хотел.