Маргиналии. Выпуск третий. Максим Велецкий
Читать онлайн книгу.
можно сказать, что высокомерен тот, кто открыто кичится этой самой верхней позицией, кто активно демонстрирует презрение – тогда как снисходителен тот, кто проявляет упомянутые в словаре добрые чувства – прощает, уступает, оказывает милость. Да, вновь скажем, что в проявлении и эмоциональном отношении разница есть, но в основе своей обе «стратегии» поведения исходят из одной и той же оценки – «я выше». Иногда эта оценка формулируется мягко, с использованием всевозможных эвфемизмов: «он в худшем позиции, чем я, но он не виноват», «он в худшем положении, и это я виноват, и мы все виноваты», но сути дела это не меняет: статусы двух людей оцениваются как неравные.
Итак, мы способны чисто теоретически различить эти качества и дать им противоположные нравственные оценки. Но. Вот у нас есть фрагменты Аврелия, которые несут обе эти интенции – автор принципиально высокомерен (и имеет этому философское обоснование – он стоик, то есть тот, кто знает божественную истину о добре и зле), но принципиально снисходителен (в соответствии с принципами того же стоицизма). И, что самое главное, в его случае речь не идет о смешанных чувствах (вроде «люблю и ненавижу, «убивать и плакать», «стыдно, но приятно») – нет, речь идет об одном и том же чувстве: «Да, я понимаю, что я лучше других, но я потому и лучше других, что готов прощать им их безумие, «делать им хорошее и терпеть их»».
А теперь другой вопрос: а как назвать это самое чувство – в котором «снисходительность» и «высокомерие» едины (потому что взаимообуславливают друг друга)? То есть как описать такое отношение к другим, которое бы состояло и в простом понимании своего превосходства, и в нейтральном к нему отношении?
Ну, например. Учитель младших классов имеет объективное превосходство над детьми – не только потому, что «властвует» над ними, а потому что старше, опытнее, умнее и так далее. Учитель понимает, что по статусу он выше своих подопечных. Потому он и учитель, что ему есть чему учить детей: он учит, они учатся у него – и он потому их учит, что хочет научить. Так каким словом выразить такое осознавание превосходства? Я заглянул в словари синонимов, но не нашел ни одного нейтрального, бесстрастного слова – очевидно потому, что такого слова нет (разве что плюс-минус подходит «великодушие» – но именно плюс-минус). И это проблема: у нас буквально нет понятия, описывающего «снисходительное человеколюбивое высокомерие».
Кто-то вновь может возразить:
– Не бывает такого чувства: высокомерие несовместимо с остальными понятиями!
– Да нет, очень даже совместимо – посмотрите на текст Аврелия.
– Все равно это не высокомерие, это другое слово.
– Я знаю, что другое – но его в русском языке еще нет.
В словаре Ожегова высокомерие определяется как «уверенность в своём превосходстве, пренебрежительное отношение к окружающим». А как обозначить уверенность в своем