Историк и писатель Николай Карамзин так отзывался о тех событиях: «Неприятель в остервенении своем убивал всех без разбора, граждан и монахов, жен и священников, юных девиц и дряхлых старцев; опускал меч единственно для отдохновения и снова начинал кровопролитие. Многие укрывались в церквах каменных – татары отбивали двери и везде находили сокровища, свезенные в Москву из других, менее укрепленных городов. Кроме богатых икон и сосудов, они взяли, по сказанию летописцев, несметное количество золота и серебра в казне великокняжеской, у бояр старейших, у купцов знаменитых, наследие их отцов и дедов, плод бережливости и трудов долговременных.

      К вечному сожалению потомства, сии грабители, обнажив церкви и дома, предали огню множество древних книг и рукописей, там хранимых, и лишили нашу историю, может быть, весьма любопытных памятников».

      После того как князь Владимир Андреевич разгромил один из отрядов Тохтамыша, хан приказал своим войскам отступать от Москвы.

      Не все захваченное добро смогла тогда вывезти из Первопрестольной неприятельская армия. Много золота и серебра было закопано в подземельях Воробьевых гор, а также на выходе из Москвы по дороге на Коломну.

      Немало охотников за сокровищами пыталось отыскать те клады. Согласно преданию, Александр Меншиков тоже направлял своих людей на поиски золота и серебра, захваченного воинами Тохтамыша. Но его посланцы возвращались с пустыми руками. И Александру Даниловичу оставалось лишь надеяться на будущую удачу и продолжать коллекционировать документы, связанные с сокровищами.

      – А уж сколько государь Иван Васильевич попрятал сребра и злата!.. – продолжал Осип. – Первый раз – когда на Москву осерчал и в свою слободу уехал. А потом – когда воротился, каждый год по три кованых сундука прятал по разным местам в подземельях Первопрестольной. Ну, а с батюшкой Грозным – разговор особый. До его добра без заклинаний и снятия «смертельной закрепи» – лучше не дотрагивайся и не помышляй о царских сокровищах…

      Меншиков недоверчиво взглянул на собеседника.

      – Отчего же так?

      Осип замялся.

      – Можно ли о царской особе?.. Не осерчаешь, кормилец?..

      – Валяй, не робей, – разрешил светлейший.

      – Дак ведь известное дело… Государь Иван Васильевич с малолетства с колдунами, ворожеями и чернокнижниками знался. Сам многому у них научился. Сказывали старики, будто мог он одним взглядом человека усыпить и заставить во сне что угодно вытворять и обо всем рассказывать. Ему колдовские книги, рецепты древние и прочие тайные знания со всего мира везли – и посланцы королей, и купцы заморские, и ученый люд…

      Осип оглянулся, не подслушивает ли кто, перекрестился и, потянувшись к Меншикову, перешел на шепот.

      – Прознал царь-государь из книг и бумаг ветхих и как песчинка устроена, и небо звездное и какие иные люди