Наука любви. Публий Овидий Назон
Читать онлайн книгу.
образованна ты, так нравишься мне воспитаньем;
Не учена ничему – так простотою мила.
И Каллимаха стихи для иной пред моими топорны, —
20 Нравятся, значит, мои, – нравится мне и она.
Та же и песни мои, и меня, стихотворца, порочит,
Хоть и порочит, хочу ей запрокинуть бедро.
Эта походкой пленит, а эта пряма, неподвижна,
Гибкою станет она, ласку мужскую познав.
25 Сладко иная поет, и льется легко ее голос,
Хочется мне поцелуй и у певицы сорвать.
Эта умелым перстом пробегает по жалобным струнам, —
Можно ли не полюбить этих искуснейших рук?
Эта в движенье пленит, разводит размеренно руки,
30 Мягко умеет и в такт юное тело сгибать.
Что обо мне говорить – я пылаю от всякой причины, —
Тут Ипполита возьми: станет Приапом и он.
Ты меня ростом пленишь: героиням древним подобна, —
Длинная, можешь собой целое ложе занять.
35 Эта желанна мне тем, что мала: прельстительны обе.
Рослая, низкая – все будят желанья мои.
Эта не прибрана? Что ж, нарядившись, прекраснее станет.
Та разодета: вполне может себя показать.
Белая нравится мне, золотистая нравится кожа;
40 Cмуглой Венерой и той я увлекаюсь подчас.
Темных ли пряди кудрей к белоснежной шее прильнули:
Славою Леды была черных волос красота.
Светлы они? – но шафраном кудрей Аврора прельщает…
В мифах всегда для меня нужный найдется пример.
45 Юный я возраст ценю, но тронут и более зрелым:
Эта красою милей, та подкупает умом…
Словом, какую ни взять из женщин, хвалимых в столице,
Все привлекают меня, всех я добиться хочу!
VI
Днесь попугай-говорун, с Востока, из Индии родом,
Умер… Идите толпой, птицы, его хоронить.
В грудь, благочестья полны, пернатые, крыльями бейте,
Щечки царапайте в кровь твердым кривым коготком!
5 Перья взъерошьте свои; как волосы, в горе их рвите;
Сами пойте взамен траурной длинной трубы.
Что, Филомела, пенять на злодейство фракийца-тирана?
Много уж лет утекло, жалобе смолкнуть пора.
Лучше горюй и стенай о кончине столь редкостной птицы!
10 Пусть глубоко ты скорбишь, – это давнишняя скорбь.
Все вы, которым дано по струям воздушным носиться,
Плачьте! – и первая ты, горлинка: друг он тебе.
Рядом вы прожили жизнь в неизменном взаимном согласье,
Ваша осталась по гроб долгая верность крепка.
15 Чем молодой был фокидец Пилад для аргосца Ореста,
Тем же была, попугай, горлинка в жизни твоей.
Что твоя верность, увы? Что редкая перьев окраска,
Голос, который умел всяческий звук перенять?
То, что, едва подарен, ты моей госпоже полюбился?
20 Cлава пернатых, и ты все-таки мертвый лежишь…
Перьями крыльев затмить ты хрупкие мог изумруды,
Клюва пунцового цвет желтый шафран оттенял.
Не