Не все было благостно в нашей жизни на Клинской улице. В 1953 году папин заместитель Космынин написал длинное письмо новому заместителю командующего округом по тылу, с перечислением всевозможных папиных нарушений и провинностей. Папу отстранили на время от руководства Военторгом. Месяц он не получал зарплату, маме снова пришлось доставать из сундука какие-то вещи и продавать их на базаре.

      Я с интересом смотрел, как она перебирает вещи, пытаясь определить, без чего мы легко обойдемся. Особенно мне нравилась красивая желтая мамина шкатулка, которую она тоже держала в сундуке. В ней хранились «семейные драгоценности». Там были красивые карманные золотые часики, пластина слоновой или моржовой кости с изображениями людей и животных, маленькая книжечка с непонятными мне буквами и какие-то другие безделушки. Золотые часики казались мне сокровищем. Мама потом подарила их Саше, когда он уезжал из России в Израиль. Позднее я разглядел их в США внимательно и увидел, что это просто красивая швейцарская штамповка с тоненьким золотым футляром. Но Саша бережно хранит их как память о бабушке. Пластина позднее сломалась. Из других вещичек мне запомнилась золотая булавка для галстука с зеленым камнем. Мама подарила ее мне, когда я закончил учебу в университете.

      Но, конечно, главной нашей семейной реликвией была книжечка на иврите размером 31×22×11 мм. Я тогда этого не понимал. Только позднее я прочитал на обложке ее полное название «Тора, Невиим, Ктувим». То есть «Танах» или Библия. В книжке 500 страниц на тончайшей бумаге. Я с трудом читаю ее через тридцатикратную лупу. В Ленинской библиотеке сказали папе, что знают это издание, она была издана в Варшаве в 1860 году. Мама передала ее мне после смерти папы, так как у меня есть сыновья, а Танах переходит в нашей семье по мужской линии. Когда в Израиле мы проводили в ресторане праздник обрезания (Брит милу) моего старшего внука, я показал залу книжечку, сказал, что получит ее после моей смерти Саша, и рассказал гостям историю, как моя бабушка передала Танах во время войны маме (дедушка тяжело болел, и она не верила, что он доживет до конца войны) и попросила ее сберечь книгу. «Абраша вернется с войны, если ты ее сохранишь». Мама – православная, но она хранила книжку бережно. Папа с войны вернулся, хотя и был дважды ранен, контужен, тонул в море и буквально умирал в госпитале, брошенный врачами