Книга Готель. Мэри МакМайн
Читать онлайн книгу.
масляным цветом, что, по словам священников, должен был напоминать нам о Божьей любви. Да, да, да, подумала я с тоской и прищурилась. Красота, и красота, и радость. Слыхали.
Я затворила ставни. В хижине стало темнее. В очаге дотлевали остатки вчерашних угольков. Я их затоптала. Куклы бессмысленно глазели на меня с кривых стенных полок: странные девчонки с еще не набитыми ручками и недошитыми платьями, принцессы с пустыми лицами и пряжей вместо волос, король и королева в пестрых одеждах. На самом верху стояли чудовищные куклы, которых отец ненавидел. Дикие мужчины и женщины, так называла их матушка. В этом году она шила Ламию и Пельцмертеля [4], которые хорошо продавались зимой. Говорили, что на Рождество богиня-демоница ест непослушных детей, а Пельцмертель является и колотит их палками. Рядом с ними сидела кукла, которую матушка сделала по моему подобию. Гютель. Она годами ждала, пока жена стеклодува даст нам подходящую бусину для ее отсутствующего глаза. Платье из лоскутков аккуратно расправлено, черные волосы перевязаны лентами, нитка на лице так и торчит. Из-за игры света мне показалось, будто кукла смотрит прямо на меня, одноглазая и грустная от того, что ее бросили на полке.
– Хаэльвайс, – позвала матушка. – Ты проснулась?
– Да. Кого сегодня понесем на рынок?
– Королев.
Король Фредерик – который теперь правил всей Римской империей – женился во второй раз, и мать была очарована его выбором невесты. Она рассказывала, что королева Беатрис рано осиротела и воспитывалась бабушкой, чародейкой из Франции, научившей ее старым обычаям. Отец усмехался, заслышав такие разговоры. На прошлой неделе королевская чета посещала князя-епископа, и мы ходили посмотреть на шествие. Когда королева проезжала мимо в своей ярко-синей карете, матушка горячо махала ей рукой, и королева была так любезна, что помахала в ответ. Меня поразили ее золотые косы длиной до лодыжек, блестевшие на солнце не хуже ее короны. Сапожник сказал, что мельком увидел, что она нашептывала заклинание в ручное зеркальце, и его слова разнеслись быстрее пожара.
На другой день матушка сшила три куклы с обличьем новой королевы и длинными желтыми косами. Теперь я сложила их в сумку, и мы вышли из дому.
На улице стало сумрачно. Темное небо затянули тучи. Лучшая погода для дня на рынке; солнце не будет раздражать мне глаза. Звук наших шагов вскоре потонул в шуме толпы. Цветочница нахваливала свой товар, нищий на паперти просил милостыню. Единственным недостатком этого дня было неудачное направление ветра, разносившего вонь сыромятни. Я откашлялась, решившись заговорить о том, что меня тревожило.
– Помнишь ворожею, которую мы посещали, когда мне было десять?
Матушка открыла рот, потом закрыла.
– И ту смолу, что она пыталась продать нам, чтобы я быстрее обрела женственность. Как думаешь, можно за ней вернуться? Я до сих пор плоская, будто донце пирога, и ни признака месячных.
Неспособность моего тела развиваться беспокоила меня все сильнее
Ламия – чудовище по одной из версий греческих мифов, наполовину женщина, наполовину змея. Ламиями также назывались существа, подобные сиренам или нереидам.
Пельцмертель – фольклорный рождественский персонаж, характерный для германских земель, который дарит хорошим детям орехи, а плохих бьет розгами.