– Тык, тык, ты… кто? – трепеща от страха крылышками и усиками, пролепетала Моль.

      – Я змееящер. А зовут меня Кеша, – приветливо улыбнулось чудовище.

      «Очень приятно!» – хотели сказать Моль и Гагагав, но вместо этого у них одновременно вырвалось: «Ой!!!», потому что оба вдруг почувствовали, как островок, на котором они стояли, вначале заходил ходуном, а затем двинулся навстречу растянутой в улыбке зубастой пасти змееящера. Водоплавающий Гагагав тоже ощутил толчки, но сохранил спокойствие и смело спросил:

      – Кеша, а ты случайно не знаешь, почему наш островок такой непоседливый?

      – Какой островок? – удивленно заморгал глазищами Кеша. – Это моя спина! Вы же приводнились, то есть приземлились, а ещё точнее, приспинились прямо на неё.

      – Так это ты вынес нас на поверхность?

      – Конечно. Ведь сильное подводное течение могло унести вас очень далеко отсюда…

      – Если ты и дальше будешь шевелить своей спиной, то подводному течению обязательно удастся это сделать, – заметил Медвежонок.

      – Кеша, а ты вправду змееящер? – поинтересовалась вновь осмелевшая Моль.

      – Зачем же мне врать?

      – Но в энциклопедии, внутри которой прошли лучшие дни моей юности, было написано, что змееящеры и прочие динозавры давно вымерли.

      Кеша слегка плюхнул своим трехметровым хвостиком по воде, и родившаяся волна окатила экипаж «Удачи» с головы до пят.

      – Так какой я: живой или вымерший?

      – Ещё какой живой! – тщательно отряхивая с крылышек брызги, подтвердила Моль.

      – И такой большой, как, это самое… – Медвежонок никак не мог подобрать нужное сравнение. Как заправский рыбак, демонстрирующий размеры пойманной рыбы, он раскинул лапы в стороны.

      – И вовсе я не большой, а маленький. Мне только шесть месяцев, – признался змееящерёнок.

      – Каким же ты станешь, когда вырастешь? – полюбопытствовал Гагагав.

      – Как папа!

      Едва Кеша произнёс эти слова, как вода неподалёку закипела, с шумом взметнулась вверх, и на поверхность выглянула ещё одна голова, посаженная на длинную худосочную шею. Голова была точной копией Кешиной, только в несколько раз крупнее.

      – Кто посмел обидеть моего малыша?! – прогромыхала гигантская голова, и со свода пещеры посыпался град камней.

      – Меня никто не обижал, папа. Просто я им сказал, что, когда вырасту, стану таким же большим, сильным и умным, как ты.

      – Кому это им?

      – Во-о-он им, – кивнул Кеша на выступавший из воды островок своей