Мама как-то сказала мне, что моя проблема состоит в следующем: я слишком хорошо отношусь к людям. «Даже в сером волке ты пытаешься найти Красную Шапочку, а напрасно». Она, разумеется, была права, и это с завидным постоянством подтверждали подлецы, которые попадались мне в жизни и старались если не растоптать мою веру в людей, то хотя бы в чем-то меня обставить. Но я продолжала смотреть людям в глаза и почему-то им верила. Глаза Аптекаря были лучистыми и смеялись, и я уже не могла представить себе, что это он сидел за компьютером и самозабвенно рисовал на мне шрамы. «Не раскисай и будь осторожной», – все-таки приказала я себе и проследовала за Аптекарем в ту гостиную, где мы сидели с ним в первый вечер. Камин не горел, но в комнате по-прежнему пахло ароматным дымом и какими-то цитрусовыми, горькими померанцами, мне захотелось забраться на диван с ногами или спрятаться под шкурой. Или хотя бы просто перестать дрожать.

      – Я хотел сварить вам глинтвейн, но на улице, как назло, потеплело. – Аптекарь ушел на кухню, и его голос глухо отражался от деревянной лестницы у него над головой. – Тогда я подумал, что можно было бы удивить сангрией. Но потом вспомнил, что вы автомобилистка, а от моей сангрии все настолько теряют головы, что не могут остановиться и потом теряют управление над своими транспортными средствами. Так что…

      – Вы нальете мне воды из-под крана…

      – Вы очень легкомысленно относитесь к воде, – вдруг ответил он строго. – Вода, имейте в виду, может оказаться сильнейшим средством. Ни вкуса, ни цвета, а последствия такие, что уже ничего не вернуть.