Российский колокол № 1 (45) 2024. Литературно-художественный журнал
Читать онлайн книгу.
что меня перестало выворачивать так же внезапно, как и начало.
Октябрьская с тоской оглядывала загаженную комнату:
– У тебя хоть салфетки есть?
Я не знал, и она ушла искать на кухню. Пришла, поморщилась, кое-как подтёрла, подчистила ковёр и покрывало. Вздохнула о загубленных бутербродах.
– Я ведь всю колбасу перевела, – сокрушалась она, – а больше у тебя в холодильнике ничего съедобного: капуста, суп с травой, йогурты какие-то. Прости, я не специально тебя прокляла, это вообще теперь на барабане такая защита. Каждый, кто попытается отнять барабан, будет блевать. Прости. Психованная я, друг.
Во взгляде её мелькнуло что-то беспомощное. Она наклонилась ко мне, и несколько секунд мы смотрели в глаза друг другу. Вид у неё был виноватый. Октябрьская – моя ровесница. Но с правой стороны рта у неё наметилась складка, а от левого глаза лучиками расходились четыре морщинки. Мне внезапно захотелось обнять её. Еле удержался. Вместо этого я тихо произнёс:
– Октябрьская, что происходит?
Она нахмурилась. Села на стул, вновь положила барабан на колени, понурилась:
– А если расскажу, не разболтаешь? А то подчинять твою волю и всё такое будет уж совсем не по-дружески. Так что просто обещай.
Я закивал: мол, конечно, никому никогда. Я уже устал ничего не понимать.
– Ладно, принято. – Октябрьская понизила голос. – Слышал про Безумный Клоунский Оркестр?
Это было неожиданно.
– Все слышали, в детстве, в лагере у костра: «Девочка-девочка, не покупай чёрный контрабас!» или «Оранжевая труба засосёт тебя». Сидели потом такие… от каждого шороха вздрагивали.
– Во-о-от! И мы тоже. Подросли, бояться перестали. Ну, в общем правильно – не надо ничего бояться. А вот то, что перестали в эти истории верить…
– Ну, знаешь, фиолетовый бубен, растягивающий время; чёрный контрабас, создающий двойников; красный барабан…
Я осёкся. Октябрьская улыбалась:
– Вот именно, Илия, вот именно.
И она многозначительно постучала по краешку своего барабана. Я прекрасно понимал, куда она клонит, но вестись на это не собирался. Сегодня случилось много странного, но, я был уверен, у всего этого были нормальные объяснения, а не этот дешёвый развод. Я уже понял, что моя новая лучшая подруга совсем не дура приколоться над ближним.
– Ты меня разводишь, – сказал я, – уже усёк, шутки у тебя отпадные.
– Окей, – вспыхнула Октябрьская, – устроим демонстрацию. Легче немного колдануть, чем убеждать тебя полгода. And I want it painted black…
Последние слова она пропела. Мелодия, кстати, ничего так была.
– Это ты чё такое спела?
– Для тебя ничё, раз не знаешь, – отрезала она.
Схватила палочки и загрохотала. Стучала она круто, по крайней мере, быстро и ровно. Я даже заслушался, начал головой потряхивать, но тут она резко остановилась. Рявкнула:
– I want it painted black!
Я не понял, что Октябрьская там «ай вонт», а она уже подняла палочку над головой, как сигналыцица:
– Ну как тебе такое, Илия?
Я