Юлия. Владимир Аполлонович Владыкин
Читать онлайн книгу.
подруге. – Вот куда надо поехать! Вообрази, я ловлю их по приёмнику, и хочу представить, какие там живут люди, что они делают. Временами читаю надписи на тёмном стекле, подсвеченном изнутри двумя малюсенькими лампочками, и думаю, что в тех городах обитают совсем другие люди, они не похожи на нас с тобой и даже на сестру и Тамару Игнатьевну. Ты когда-нибудь воображала, что где-то далеко-далеко, в ином, внеземном мире, на какой-нибудь космической звезде живут такие же точно девочки, как ты да я, во всём похожие на нас, как две капли воды. И те космические девочки вроде тебя и меня так же думают, радуются, плачут, так же хотят жить, как мы, и живут они в детдоме, как мы…
– Ты большая фантазёрка! – воскликнула Маша. – Этого не может быть в природе. Так не бывает. А хорошо бы поездить по свету, как Гагарин. Вот бы ему написать и пусть расскажет, что видел в космосе и существует ли там такая фантазерка вроде тебя! – Маша засмеялась, но Юля на подругу не обиделась и даже ещё больше разоткровенничалась, что с ней бывало крайне редко.
– Ничего ты не понимаешь, ведь мы когда-нибудь умрём, это так страшно! А в космосе, предположим, живёт моя двойничка, и будет продолжать жить вместо меня. Ты разве об этом не мечтала? Ну и зря! Когда я поняла, что тоже смертна, меня это так расстроило. И никак не могла с этим согласиться: зачем я тогда живу? Помнишь, по нашей улице проходила траурная процессия. На машине, обитой красным ситцем, стоял гроб с покойником: за ним шагало много людей. А потом в спальне я укрылась с головой одеялом, представила себя умершей, как надо мной плачут девочки и мальчики, и ты тоже со всеми стояла рядом. Тамара Игнатьевна, воспитатели, повара, дворник… И все плачут. Тебя и сестру мою успокаивают. Только один Семён смеётся. А дед Иван-муковоз плачет и приговаривает: «А я прогонял её от лошади, не давал погладить и хлебушком покормить, без конца цыкал на неё.» Ты знаешь, как вообразила себя лежавшей в гробу и как потом старая буду лежать в сырой холодной земле и стану задыхаться без воздуха, что мне правда почудилось, будто там, в земле всё так и происходит со мной. Над могилой сомкнулся свет жизни, чёрная темень залепила глаза, я не вижу ни окон спальни, ни стен, ни кровати соседок, ни тебя, всё ушло из жизни, погасло, исчезло, как в бездну. Я тогда не слышала, не ощущала ни дыхания заснувших девочек, ни шороха, ни звука. Я не чувствовала своё тело, меня будто уже нет! Вот хочу подняться, да не могу – давит кто-то на грудь, и нет сил дышать, сознание потухает, меркнет. Исчезли улица, двор, дом, деревья, качели, столовая, все наши дети, воспитатели: я умерла…
– Брось, зачем ты всю эту дурь выдумала! – резко оборвала её Маша. – Нашла о чём мечтать, ненормальная, да?
– А что, тебе страшно слушать? – засмеялась Юля. – Может, я хочу стать артисткой. Это так здорово – играть других людей! Джульетту я бы сыграла очень правдиво! Так вот слушай, как было. Я вся содрогнулась в ужасе, меня стала бить лихорадка, не помнила, какая сила меня вытолкнула из постели.