Как я стал кельтом. Владимир Владимирович Горбань
Читать онлайн книгу.
В руках у него курительная трубка. Бросаются в глаза увесистый живот, тонкие кривоватые ножки. У пожилого мужчины есть деньги, у глазастенькой девушки есть молодость. Он явно предлагает ей сделку с совестью. Она почему – то не отвешивает ему немедленно звонкую пощечину. Но злит меня старый ловелас не тем, что он довольно легко склеил глупую девицу, а тем, что он, то и дело смачно кусает курительную трубку. Ему можно курить, а мне – увы, нет.
Справа от меня за столиком приютился молодой человек с открытым ноутбуком. Он весь сосредоточенно находится там – в компьютере, очевидно в Интернете, а кофе взял просто так, машинально. И забыл про него. Это поколение, от которого меня отделяют два с половиной десятилетия старости, мне плохо понятно. Я убежден, мужчина в молодые годы должен больше времени проводить в спортивном зале и тире. Многие нынешние парни, судя по их хлипким фигурам, даже гантели в руках не держали.
Рядом с хлипким парнем, но за другим столиком сидит крепко скроенный мужчина в светлой рубашке с короткими рукавами. Лица его мне не видно, мужчина раскрыл газету и, наверное, не без интереса читает ее, держа в своих мощных ладонях. Такими руками кожи мять…
Еще дальше столик оккупировали три каких – то черноволосых кудрявых средних лет кришнаита в белых одеждах и сандалиях на босу ногу. На их всегда беззаботных лицах буквально сияет глупое счастье. Далее…
Далее объявляют посадку на лондонский рейс. Мужчина в рубашке с короткими рукавами привычным движением сворачивает газету и быстрым шагом направляется к проходу. Напротив моего столика он в спешке роняет на пол пластиковый стул. Резко наклоняется, поднимает его…
На мускулистом предплечье я вижу татуировку – армейский штык. Я доподлинно знаю, это старейший символ воровского мира. Обозначает он угрозу, необузданную силу неукротимого характера. Наносится такой знак обычно на запястье, предплечье, иногда на плечо и бедро. Подобную татуировку накалывают только самые опасные рецидивисты. Сейчас она в уголовном мире встречается крайне редко. Просто настоящих авторитетов осталось мало. А под наколотым знакомым штыком вижу и наколотую знакомую надпись. Два слова. Одно – Кутан. Второе – Глебовраг.
И я моментально вспомнил жаркое лето 1989 года. И родом с Глебучева оврага Сашку Гулимова по прозвищу Кутан, с которым мы частенько по субботам пили пиво и водку в знаменитой тогда сауне, расположенной недалеко от площади Фрунзе в Саратове. Попасть в это банное заведение можно было либо по очень большому блату, либо выстояв в очереди половину дня.
– Ты в каких отношениях с Калашниковым? – вдруг как бы, между прочим, спросил у меня Кутан, хитро сощурив свои наполовину татарские глаза.
– В нормальных отношениях.
– А с Макаровым?
– Тоже без проблем. Хуже со Стечкиным и Береттой.
– А с Узи?
– Ты имеешь в виду стрелковое