Городошники. Татьяна Нелюбина
Читать онлайн книгу.
тебе не идет.
– И правда, чего это мне зря утруждаться, когда у нас ты есть! Так что, пошли в кафетерий? Переменка скоро закончится.
Мы пошли в кафетерий, отстояли очередь, а потом, заглатывая булочки на ходу, бежали на наш третий этаж – попробуй-ка опоздать на проект, Владимир Григорьевич примется въедливо выяснять, что на этот раз нас задержало, попросит излагать свои причины погромче, ведь он знает, мы это умеем – опять жильцы приходили жаловаться, что мы им жить не даем своими воплями.
Эх, не повезло нам – сидим тут целыми днями на своем третьем этаже, отрезанные от всего потока, а счастливчики жосовцы с промовцами2 – на шестом. Коридор там сияет свеженькой охрой, на стенах, как в картинной галерее, развешены планшеты с курсовыми работами, по блестящим паркетным полам жалко ходить.
А у нас!.. У нас тут темно, пахнет кислыми щами и еще какой-то застарелой гадостью, за тонкими стенками – тысяча комнатенок-клоповников.
Владимир Григорьевич прошел по рядам, остановился возле Славки:
– Где анализ рельефа, инсоляции, аэрации?
Славка замялся:
– Еще не сделал.
– А как вы собираетесь проектировать?
– Да я потом сдам, – пообещал он.
– Что значит, потом? Если бы вы провели анализ, у вас уже было бы решение.
В этом мы глубоко сомневались.
Владимир Григорьевич объявил, что сейчас у нас будет клаузура, и разъяснил нам наши задачи.
Мы, в соответствии с ними, усердно корпели над кальками, разрисовывали их кружками (селитьба), квадратиками (место приложения труда), треугольниками (центр поселка). Все это называлось очень скучно: функциональное зонирование.
Наш новый преподаватель стоял у окна и смотрел во двор. Там ничего интересного не происходило – пьянчужки толклись у ресторана, время от времени забегали в подъезд.
Славка на них поглядел, достал циркуль и склонился над калькой.
Я тоже заставила себя сосредоточиться. Но сколько бы ни созерцала свою подоснову, рельеф, речку, горки, свой будущий поселок все равно не видела, хоть умри. Вот если бы это был домик или клуб, тогда еще можно что-то представить, потому что это что-то конкретное. А что такое поселок?
Чем он отличается от деревни? Мы однажды жили в деревне – когда нас на первом курсе отправили на картошку. Спали в вагончиках на полу – впритык, так что не повернешься на другой бок, пока умело не сагитируешь весь ряд. С утра до вечера лил дождь, хотелось домой, хотелось переодеться в сухое и наплевать с высокой колокольни на свою новую студенческую жизнь и на это бескрайнее черное поле, где мы без конца выискивали картофелины. Весело становилось только тогда, когда на горизонте появлялась старая кляча, и кто-нибудь, первым заметив ее, вопил: «Е-еедет! Прохор едет, обед нам везет!» Славка пугался: может, это не он, а начальство, с проверкой!
Но с полей доносилось: «Из-за о-о-острова на Стрежень, на просто-о-ор…» И Славка вне себя от радости вскрикивал: «Он, он, Прохор с обедом!» Мы, громко сглатывая, бежали кляче навстречу.
Как-то ночью, когда мы только-только разложили
Промовцы – студенты кафедры промышленной архитектуры; жосовцы – студенты кафедры жилых и общественных сооружений.