Люди и время. Геннадий Михайлович Черкасов
Читать онлайн книгу.
у меня было второе место. На заключительном собрании мне предложили поехать на сборы в Донецк, где после их окончания, должен был состояться чемпионат СССР по парашютному спорту. Но я не смог. Увы, не попал и на чемпионат Европы в Венгрию. Там наша команда заняла первое место, и представитель нашей сборной выиграл личное первенство. Вот так я мог объективно выиграть золото в команде и быть в призах в личном первенстве. На сборах у меня сложились со всеми хорошие, товарищеские отношения. Это были великие парашютисты, многократные чемпионы мира: Алексей Ячменёв, Николай Ушмаев.
Валерий Карпезо
По прошествии многих лет мы с Николаем встретились в Тбилиси. Он там жил и выступал за Закавказский военный округ. Но ближе всех я сошёлся с Валерой Карпезо из Белоруссии. Его дядя был известным генералом, героем Великой Отечественной войны. Когда команда улетела, мы с Валерой остались. Хотелось посмотреть Ташкент. Он отстроился после землетрясения 1967 года и стал ещё красивее. В восстановлении Ташкента участвовали строители со всего Советского Союза. Жители города нам показались очень добрыми людьми. Улетали мы на самолёте Ли-2, легендарном транспортнике второй мировой войны.
Улетало нас четверо. Пилот, штурман и мы с Валерой. Самолёт загружен под завязку. Перегруз большой. Парашюты всей сборной и дары республики – фрукты, вино, ковры. Наш пилот – ас, бывший истребитель – Борис, мы перешли на «ты» по его инициативе, хотя он был намного старше нас. Он мастер спорта международного класса по парашютному спорту. Расскажу историю, за что лётчик получил это звание.
На одном из чемпионатов мира у американской сборной не оказалось своего самолёта, и наша сборная предложила команде прыгать вместе с нами с нашего борта. Американские парашютисты всегда были сильны, и на этом чемпионате они тоже выступили очень успешно. После соревнований руководители федерации Америки написали письмо председателю спортивного комитета Павлову с благодарностью Борису. Через две недели ему было присвоено звание МСМК. Итак, взлёт! Мы с Валерой напряглись, ведь перегруз конкретный, самолёт старый. Успокаивало только то, что пилот – ас. Напомню, что взлётная дорожка грунтовая. При перегрузе – это большой минус, может случиться всякое. Ну, поехали. Начали разгоняться, смотрю на Бориса, а с него льёт пот, сам напряжён. Впереди поперёк взлётной полосы – арык и земляная насыпь. Мы с Валерой переглянулись, но, к сожалению, от нас ничего не зависело. Штурман, человек в возрасте, много повидавший, кричит: «Боря! – и матом: На себя!», имея ввиду штурвал. Борис тоже кричит матом: «Давай, давай!» А к чему его «давай, давай» относится? К самолёту, к штурвалу? Мы поняли, что команда нам. Схватили штурвал и потянули втроём на себя. Через мгновение почувствовали, что от полосы оторвались, чудом не зацепившись шасси за насыпь. Быстро набрали высоту. Дали потолок в тысячу метров. Борис встал, снял кожаную куртку, и мы увидели, что его армейская рубашка стала чёрной от пота. Сказал: «Давно у меня не было такой внештатной