Штеллинский палач брат Хельмут приспособил под пыточную старую ригу на самой окраине деревни. Обычный, чуть покосившийся от времени сарай с круглой печью и высоким глинобитным полом предназначался для молотьбы и сушки снопов. Сейчас же, в июле, молотить и сушить пока было нечего, и ригу, судя по четырем скамейкам, использовала молодежь для своих посиделок. В хорошую погоду местные парни и девушки, верно, собирались у озера, а вот в дождь как раз здесь. Если слишком сыро, можно было и печку разжечь: в углу валялись растопка и хворост.

      Все это сейчас сильно пригодилось палачу. И печь, и растопка, и хворост. Он даже послал кнехтов принести еще дров, имеющихся могло не хватить. В огне, а точнее сказать, на углях, брат Хельмут собирался раскалять пыточные инструменты, в первую очередь – длинные каленые иглы. Нужно было срочно проверить всех пленных девок – не ведьмы ли? Раздеть да поискать родинки, в родинку раскаленную иглу и воткнуть. Заорет ежели девка – знать, не худая, будет молча терпеть – ведьма. Таких срочно утопить в озере, дабы колдовством своим славному крестоносному воинству не навредили.

      Кроме того, в плен к орденским братьям попали и настоящие, истинные ведьмы, не требующие особой проверки. Вина их был ясна и так – в мужской одежке сражались, многих кнехтов да рыцарей убили. Теперь нужно было лишь запытать этих мерзких тварей до смерти. Чтоб заклятые язычницы умирали в муках! Чтоб кричали. Чтоб отреклись, хотя бы под пыткою, от своих богомерзких идолищ!

      Таких ведьм попалось три штуки. Все грязные, в мужских портках да рубахах – тьфу! Еще кольчуги на них были, да кольчугу кнехты стащили. Заодно хотели и остальную одежку стащить да потешиться, однако брат Хельмут все эти чаяния решительно пресек – некогда. Для потехи, чай, и другие девки есть, а эти – ведьмы! Их пытать