Аккордную работу мы закончили точно в срок. Тютелька в тютельку. Успев и рабочее место убрать, и инструменты почистить от песка и раствора.

      – Вострим лыжи? – первым делом поинтересовался Синицын, вытирая рукавом пот и кивая в сторону дверного проёма.

      – Балда. Мастеру надо сначала проставиться.

      – Точно, – хлопнул себя по лбу Шурик. – Я тогда побегу.

      Приятель метнулся к лестнице, а я, подхватив лопаты и ведра, не спеша двинулся следом.

      По новой мы с ним пересеклись уже на выходе из здания. В руках у Синицына была обыкновенная пластиковая канистра (до того он прятал ее в подвале, вдали от любопытных глаз и загребущих ручонок)…

      – Это что, пиво? Или, может, коньяк? – с подозрением покосился на нас Петрович, открутив у десятилитровой ёмкости крышку и принюхавшись к содержимому.

      Шурик растянул рот до ушей.

      – Квас, Петр Петрович. Мы ещё маленькие, нам пиво не наливают.

      – Ради такого случая могли бы и расстараться, – пробурчал Петрович с явным разочарованием в голосе.

      – Да ладно тебе, Петрович. Квасок заместо рассола пойдёт, – ухмыльнулся присутствующий в прорабской Иваныч. – Сам знаешь, нам завтра процентовки подписывать.

      – Это верно, – вздохнул «хозяин площадки», поворачиваясь к дяде Коле. – Они там как, всё закончили?

      – Всё.

      – Тогда доставай обходной.

      Мастер по очереди расписался в двух обходных листах, передал их нам, после чего вручил лично мне небольшую книжечку цвета беж:

      – Держи, Андрей Батькович. Заслужил. И это… короче… поздравляю тебя с присвоением строительного разряда.

      – Спасибо.

      Я раскрыл свеженькое удостоверение.

      «Штукатур 3-го разряда».

      – А почему штукатур?

      – А я почём знаю? – пожал плечами Петрович. – Это ж не я, это кадровики написали. Им без разницы, что слесарь, что каменщик, что штукатур.

      – Понятно.

      – А нам это, зарплата какая-нибудь полагается? – бесхитростно полюбопытствовал Шурик.

      Мастер