Маяк. Филлис Джеймс
Читать онлайн книгу.
с которой он пытался совладать. Миранда с трудом заставила себя встретиться с ним взглядом. На что она надеялась? На проблеск понимания? На жалость?
Она сказала:
– Мы не хотели, чтобы ты вот так узнал об этом.
Голос отца был спокоен, слова полны яда:
– Разумеется, не хотели. Вы собирались объяснить мне все это после обеда. Мне не надо рассказывать, сколько времени это продолжается. Я еще в Сан-Франциско понял, что ты наконец нашла себе трахаля. Но, должен признаться, мне и в голову не приходило, что ты можешь унизиться до того, чтобы воспользоваться услугами Тремлетта – калеки, не имеющего ни гроша за душой, моего наемного работника. В твоем-то возрасте спариваться с ним в кустах, как вертихвостка-школьница… Это непристойно! Тебе что, обязательно было связаться с первым оказавшимся под рукой мужиком, или ты это назло мне задумала, чтобы причинить мне неудобство? В конце концов, могла бы найти себе кого-нибудь получше. У тебя же есть определенные преимущества – ведь ты моя дочь, это что-нибудь да значит; после моей смерти ты будешь довольно богатой женщиной. Ты умеешь вести дом. В наши дни, когда, как мне говорят, очень трудно найти хорошую кухарку, твое умение готовить тоже большое преимущество.
Миранда ожидала, что разговор будет трудным, но никак не думала, что он будет таким, что ей придется выносить такой ослепляющий гнев, такую злобную горечь. Всякая надежда на то, что отец окажется способен здраво рассуждать, что они смогут все обсудить и спланировать так, чтобы всем было удобно, исчезла в пучине отчаяния.
Она сказала:
– Папа, но мы ведь любим друг друга. Мы хотим пожениться.
Миранда оказалась неподготовленной к такому разговору. С больно сжавшимся сердцем она поняла, что голос ее звучит, как голос капризного ребенка, выпрашивающего конфетку.
– Тогда женитесь. Вы оба совершеннолетние. Тебе не нужно мое согласие. Я так понимаю, что у Тремлетта нет никаких законных препятствий к браку.
И тут все ее невероятные планы, мечты о воображаемом счастье вырвались наружу. Но то, что она говорила, все ее слова будто бы тотчас же обращались в мелкие камешки безнадежности, ударявшиеся, как о стену, о его безжалостное лицо, о его гнев и ненависть.
– Мы не хотим оставлять тебя. Это ничего не изменит. Я буду днем к тебе приходить. Деннис тоже. Мы могли бы найти женщину, которой можно доверять, чтобы она жила в моей части дома и ты бы не оставался один ночью. А когда ты поедешь в рекламный тур, мы будем с тобой, как всегда. – И она снова повторила: – Это ничего не изменит.
– Значит, ты собираешься приходить днем? Мне не нужна поденщица, и ночная нянька не нужна. А если бы были нужны, найти их не составило бы труда, была бы оплата достаточно высокой. Я так понимаю, что ты не жалуешься, что я мало тебе плачу?
– Ты всегда очень щедр.
– И Тремлетт не жалуется?
– Мы о деньгах