Время вестников: Законы заблуждений. Большая охота. Время вестников. Андрей Мартьянов
Читать онлайн книгу.
дочку и, бурча под нос что-то неразборчивое, но очень грозное, отправился в опочивальню, оставив Беренгарию в испуганном недоумении.
Перед рождественской мессой гостей из Лангедока представили всей королевской семье, а не только монарху и наследнику. Беренгария удивилась во второй раз – что же так напугало отца? Да, без сомнения, граф Редэ очень величествен (он был без супруги, ибо его вторая жена несколько лет назад скончалась), старший сын, Рамон, выглядит великолепно и вовсе не из-за костюма – безумно красивое породистое лицо, густые черные волосы аж с просинью, какая бывает на пере ворона, высок, широкоплеч. Настоящий рыцарь из баллад. Средний, Тьерри, в отличие от брата, невзрачен, скуласт, взгляд какой-то равнодушный и отсутствующий. Любопытная Беренгария, пристально наблюдавшая за Транкавелями, отметила для себя, что Тьерри ничто не развлекало – даже на турнире, случившемся следующим днем, он смотрел за поединками с невероятной скукой. Младший, Хайме… Еле оперившийся птенец. Пройдет еще немного времени, и, возможно, он вырастет в красивого мужчину, в котором будет прослеживаться и благородная кровь Транкавелей, и арагонские корни матери, донны Чиетты да Хименес из Сарагосы. Сейчас Хайме Беренгарию не привлек. Обычный мальчишка.
Дальше была долгая дорога королевского двора из столицы, Беарна, расположенного возле южного побережья Бискайского залива, в Барселону. Транкавели гостили у наваррцев еще почти три месяца, и очень скоро Рамон де Транкавель стал первым любовником принцессы Беренгарии Наваррской.
Теперь, спустя два года, Беренгария, набравшаяся достаточного опыта общения с мужчинами, с неохотой признавала: Рамон ее совратил. Безыскусно и навязчиво, получая несказанное удовольствие от самого процесса совращения и чувства собственного превосходства. Впрочем, точно также Беренгария сознавалась самой себе – она сама во многом виновата. Слишком много внимания оказывала красивому дворянину, слишком часто позволяла Рамону приглашать ее на прогулки в барселонских парках, примыкавших к дворцу-замку дядюшки Педро, первой позволила себя поцеловать. И это при условии, что Рамон был женат и… И, ничуть не стесняясь, оказывал недвусмысленные знаки внимания брату своей супруги, мессиру Гиллему де Бланшфору. Равно как и другим симпатичным девицам и юношам, имевшим несчастье попасть ему на глаза. Рамон считал, что ему дозволено все, и не обращал внимания на косые взгляды придворных короля Санчо.
В совершенном грехе Беренгария вначале призналась не исповеднику, а отцу. Санчо пожевал губами, искоса поглядывая на ярко покрасневшую дочь, которой понадобились все душевные силы, чтобы выдавить из себя признание в собственной слабости, и только посоветовал:
– Ну что ж… Рано или поздно это должно было случиться. Ты взрослая женщина, тебе пятнадцать лет. Но в качестве твоего первого любовника я бы хотел видеть совсем другого человека. Ты ведь, кажется, дружишь с моим оруженосцем, доном Хуаном де Рамалесом и он тебе нравится? Помнишь, я тебя предупреждал – не подходи