Перлюстрация корреспонденции и почтовая военная цензура в России и СССР. А. С. Смыкалин
Читать онлайн книгу.
первоначально возникла в дипломатических органах многих европейских государств. XVII–XVIII вв. уже вошли в историю криптографии как эра «черных кабинетов» – секретных государственных органов по перехвату, перлюстрации и дешифрованию переписки (в первую очередь, дипломатической). В штат «черных кабинетов» входили криптографы-дешифровальщики, агенты по перехвату почты, специалисты по вскрытию пакетов (не оставляющих никаких следов), писцы-копировальщики, переводчики, специалисты – граверы по подделке печатей, химики (для выявления «невидимых чернил») специалисты по подделке почерков и т. д.
Таким образом, «черные кабинеты» состояли из высококвалифицированных специалистов в различных областях знаний. Эти специалисты ценились «на вес золота» и находились под особым покровительством властей. От них требовалось строгое сохранение тайны и преданность монарху. Предателей наказывали сурово.[10]
В русской истории известен случай, когда император Александр III собственноручно отобрал четыре золотых портсигара с гербами и бриллиантами и передал их секретному чиновнику в качестве благодарности императора служащим «черного кабинета» в Петербурге. Так высоко оценивалась деятельность этой спецслужбы государем.
Широкое распространение деятельность «черных кабинетов» получила во Франции в конце XVII в., в годы правления Людовика XIV, при следующем короле, Людовике XV, этот «кабинет» курировала любовница короля, известная маркиза де Помпадур.
Интересно то, что деятельность по перлюстрации документов активно переплеталась у французов с оперативно-агентурной работой. Так, например, в середине XVIII в. в штат английского посла в Константинополе Джона Мэррея был внедрен французский разведчик, многие годы передававший в Париж ключи к шифрам и копии шифрованных сообщений посла. В это же время аналогичном образом англичане получали сообщения министра иностранных дел Франции в Мадрид. Полученная информация позволила Англии занять жесткую позицию на переговорах с Испанией по поводу Фолклендских островов.
Подобная практика подкупа и шантажа имела место и в деятельности российского (петербургского) «черного кабинета». Дешифровка дипломатической почты велась в особом режиме, она доставлялась за несколько часов до отправления поезда, время было предельно ограничено. Перлюстрацией корреспонденции занимались сотрудники высшей квалификации, поскольку любая неосторожность могла вызвать международный скандал. Кроме того, надо было постоянно думать о том, что отправкой подобного рода дипломатической корреспонденции тоже занимались не «новички», которые заранее презюмировали возможность вскрытия почтово-телеграфной корреспонденции.
Легче было подкупить служащих посольства, отвечавших за шифровые коды, вместе с тем в «черном кабинете» имелась полная коллекция копий печаток и пломб всех иностранных посольств, консульств, миссий и агентств.
Один из бывших сотрудников петербургского «черного кабинета» приводит