Угрюм-река. Вячеслав Шишков
Читать онлайн книгу.
Так, верно...»
Целует холодное лезвие и опускает в ножны. И вместе с кинжалом опускается в голые потемки вся душа его.
Спасенья нет. Тайге нет краю. Угрюм-река больше не подхватит их быстрый струг.
– Прощай, джигит.
Вдруг грозно и резко завыло все кругом: буря рванула с необычной силой. Убогую палатку, как мыльный пузырь, подхватило напором ветра и, яро хлопнув полотнищем, отшвырнуло прочь. Вихрь враз засыпал костер снегом, и стала тьма.
Лишь слышно было, как ревела пурга, как вырывала она с корнями деревья и с гулом валила наземь. Рявкали медведи, взлаивали лисицы, седобородый мороз кряхтел, выпрастывая краснорожую башку из-под корневища: «Ужо-ко... ужо... У-уууу...»
Могильный снеговой курган то ровняло с землей, то вновь нагромождало гору, нескончаемые бешеные вьюны крутились по всему миру, буря обламывала огромные ветви и птицей гнала их через пространство. Все смешалось в бесконечной кутерьме.
Черкес закашлялся, замотал головой – душила вьюга. Едва переводя дыхание, он нащупал кинжал и с отчаянной решимостью сбросил шубу с непробудно спящего джигита:
– А ну! – сверкнул кинжал...
Буря корежила деревья и, как траву сухую, с шумом, с воем мчала через реку их жалкие обломки. Бушующим ураганом пригибало к земле тайгу. Все кругом осатанело. Горе слабому, горе сильному, живому, кого застигла эта убийственная ночь.
Часть вторая
I
Красный, отекший, трясущимися толстыми пальцами, из концов которых, казалось, струился винный спирт, Петр Данилыч Громов вскрыл телеграмму и сдвинул со лба на глаза очки; Марья Кирилловна смотрела на него со страхом, вся тряслась.
– Вот так раз! – упавшим голосом сказал купец; щеки его дрогнули, теряли жизнь. – Пропал ведь Прошка-то наш!.. Вот так штука!.. От губернатора стафет...
Схватившись за голову, Марья Кирилловна с криком пала на колени, сунулась лицом в плюшевое кресло и заплакала надрывным плачем.
– Да стой ты! Стой! Выслушай, что пишет-то... Может, еще жив.
И громко стал читать прыгавший в руках – такой значительный и горький клочок исписанной бумаги:
«По донесенью отдельного пристава чрез Монастырь и окрестности путники не проплывали, не проходили. К розыскам можно приступить лишь в январе, когда на озерах будет ярмарка, инородцы протопчут оленями дорогу. 13013. Вице-губернатор Нольде».
– Вот видишь? Да не вой ты, Марья! Ну тебя!.. Сказано: не проплывали, не проходили. Может, еще пройдут.
– Да где ж они? – подняла Марья Кирилловна скорбное, мокрое от слез лицо.
– Где же, где же?.. Бог его знает, где... Может, назад вернулись. Вот Груздев не сообщит ли что... Либо Метелев... На все Божья воля... А вот что же означает цифра?
Он ушел в угловую комнату, где не так были слышны стоны Марьи Кирилловны, и, шагая взад-вперед, растерянно твердил:
– «13013»... «13013»... Что бы это такое значило? Протопчут олени дорогу. «13013»... Ничего не понимаю... Ах ты, Боже мой!
Он достал