Я вспомнил рассказ Сухого, мгновенно вспомнил, едва только разглядел через голубоватое стекло автомобиля Па лицо Риммы.

      На следующий день Ли и Римма отправились гулять в город. Па уехал на работу, Ма с соседкой отправились в спортклуб. Дома остались я, Бакс и Селёдка. Селёдка возилась на кухне, Бакс общался с кроликами. Я вошёл в гостиную, постоял несколько секунд, послушал. Наши комнаты располагались на втором этаже. Я быстро взбежал по лестнице. Бежал я правильно – по самому краю ступенек, чтобы не скрипели и Селёдка меня не услышала.

      Комната Ли была первой. Я нажал на ручку, дверь открылась, я проскользнул внутрь.

      В комнате Ли, как всегда, беспорядок. На стенах плакаты каких-то бессмысленных певцов, на подоконнике фикус, который Ли упорно переделывает в бонсай. Всё как обычно.

      Следующая комната Риммы. Толкаю дверь, вхожу. Полный порядок.

      Я осмотрел комнату повнимательнее. Порядок. Даже постель вроде бы не помята. Она что, стоя спала? Или не спала вовсе? Обошёл комнату несколько раз и ничего не обнаружил. Комната имела абсолютно нежилой вид. Меня несколько заинтересовало окно. Я специально подошёл и изучил подоконник. Окно недавно открывали. Под рамой была зажата ночная бабочка, она даже не успела высохнуть. Римма приехала вчера. До неё комната была заперта. Значит, окно открывали сегодня ночью. Вполне могло быть, что Римма просто дышала ночным воздухом, слушала ветер с озера…

      Я вышел в коридор и спустился вниз.

      В гостиной меня поджидала Селёдка. Селёдка сметала пыль, а на самом деле следила за мной.

      – Чего по коридору шастаешь? – спросила она. – И так от твоего пса шерсти по всему дому! Хоть шапки катай! Поназаводят всяких…

      – Носки из собачьей шерсти очень полезны, – сказал я. – От ревматизма помогают…

      – Не порют вас сейчас. – Селёдка погрозила мне метёлкой. – А надо пороть, это хорошо…

      Она выглядела весьма самоуверенно, и я решил её немного пугнуть, так, для порядку.

      – Знаете, Изольда Петровна, – сказал я, – у нас ведь в районе маньяк появился.

      Селёдка насторожилась и зашарила свободной рукой в кармашке, я подумал, что у неё там наверняка газовый баллончик.

      – Он на одиноких женщин нападает и защекатывает их до смерти, – продолжил я.

      Селёдка вздрогнула и опасливо посмотрела на дверь.

      – Предварительно перемазав их… рыбьим жиром!

      И я отправился обдумывать свои дела. Не знаю почему, но мне вдруг захотелось этой ночью последить за комнатой Риммы, посмотреть, как она спит.

      Римма и Ли вернулись уже под вечер. За ужином Ли рассказала, что они заглянули в мороженицу и съели по три порции: шоколадного, ванильного и с карамелью. Вернее, это она съела, поскольку Римма ничего заказывать не стала.

      – Я не люблю мороженое, – объяснила Римма. – Я мало ем.

      – И правильно делаешь, – сказала Ли. – А я вот люблю мороженое и уже в прошлогодние джинсы не влезаю.

      Это