Фурии принцепса. Джим Батчер
Читать онлайн книгу.
часов.
Тави скрипнул зубами:
– Должен же и я что-то сделать. Отдохните, если хотите, а я пригляжу…
Демос покачал головой:
– Хоть убейтесь, сударь, не выйдет. Может, в военном деле вы с ума сойти какой гений, но плаваете, как корова летает. Своего корабля я вам не доверю. Даже в этой луже.
Тави обиженно поморщился, но спорить с Демосом не стал. У капитана были свои представления о мировом порядке; если в двух словах: на палубе своего корабля он первый и решает все. Вспомнив, что «Слайв» благополучно пережил шторм, покалечивший много других кораблей, Тави счел его мнение не таким уж безосновательным.
– Я столько дней валялся, как ленивый пес, – сказал он.
– Как больной пес, – поправил Демос. – Вид у вас, сударь мой, не из лучших. Маратка за вас волновалась. Вкалывала больше любого из наших, лишь бы не думать.
– Просто ее уже тошнило от моего вида, – сказал Тави.
Демос усмехнулся:
– Спорим, скоро и вам придется потрудиться, сударь мой. Да так, что никто из нас не захочет с вами поменяться.
– Нет, мне нужно дело прямо сейчас, – сказал Тави. И прищурился, оглядывая корабль. – Люди наверняка проснутся голодными.
– Еще бы, как маленькие левиафанчики!
Тави кивнул:
– Тогда я на камбуз.
Демос выгнул брови дугой:
– Если подожжете тут что-нибудь, я прежде, чем тонуть, зажарю вас, сударь.
Тави, уже двинувшийся в сторону камбуза, фыркнул:
– Я вырос в усадьбе домена, капитан. Случалось работать на кухне.
Демос локтями оперся о перила:
– Не в обиду будь сказано, Октавиан, вы что, вовсе не понимаете, что значит быть принцепсом?
Люди зашевелились раньше, чем ожидал Тави. Отчасти потому, что быстро холодало и спящим неуютно делалось в сырой одежде. Отчасти потому, что разболелись оставленные тяжелым и опасным трудом ссадины и растянутые связки. Но прежде всего от жестокого голода, жаждавшего наполнить урчащие желудки.
В корабельном камбузе имелся шкаф-ледник, такой большой, что требовал двух «холодильных камней», и Тави с удивлением обнаружил, как много в нем помещалось мяса. К тому времени, как команда стала просыпаться, он успел сварить большой котел гороха и поджарил четыре окорока, прибавив к ним корабельный запас галет и горячий горький чай. Горох хрустел на зубах не больше, чем бывало, когда его готовил корабельный кок, а окорока – они были не из лучших – делались тем вкуснее, чем дольше их держали на сковороде. Моряки, как и предсказывал капитан, самозабвенно набросились на еду, а Тави, как настоящий повар, шмякал ее на тарелки выстроившихся в очередь людей.
Он не жалел времени, чтобы с каждым перекинуться словцом, расспросить, как выдержали шторм, и поблагодарить за хорошую работу. Моряки, помнившие Тави по прошлогоднему плаванию, отвечали дружески вольно, но ни разу не переступили грань, за которой начиналась прямая непочтительность.
Последними в очереди стояли Максимус, Китаи и Магнус. Камердинер легиона, судя