Вьетнамерение. Александр Беляев
Читать онлайн книгу.
В который по вечерам, при свете фонарей, мы играли и между собой, и с окрестными вьетнамцами, работавшими в конторах, ютившихся в съемных помещениях гостиницы. Только с корейцами не играли. Они держались снобски, носили вечные свои белые носки и белые кроссовки, с ними никто не дружил. Нас они, вероятно, тоже за людей не считали. За два года мы переезжали из корпуса в корпус несколько раз и успели в итоге пожить во всех трех корпусах. Зачем это делалось – неизвестно. Самый удобный, просторный и классный корпус – «корейский». Остальные два – обычные, сносные. Описанный выше гостиничный номер – как раз такой, из обычного, не «корейского» корпуса. Номер «корейского» корпуса, кстати, я бы не смог сейчас восстановить в памяти во всех деталях и подробностях. Двери другие, окна другие, мебель другая, даже запах другой. Простор, наверное, шик… впрочем, по сравнению с Москвой это все для меня было шик, даже самая бедная экзотика. Я все впитывал, меня переполняло, и казалось, что столько уже невозможно вместить. Надо что-то с этим делать, куда-то класть, как-то со всем этим быть, иначе оно меня снесет и не запомнится так, как мне бы хотелось, чтобы запомнилось. И вот однажды случилось довольно важное для меня событие, назовем его «опамятование».
ОПАМЯТОВАНИЕ
Из всех комнат, возникавших перед моим мысленным взором…
В один из тханьданских вечеров в гостиничном номере со мной случился момент опамятования, назовем это так. Переживание вполне в духе Пруста, но тогда я понятия еще не имел ни о каком Прусте. Я сидел в номере – сейчас уже не важно, это был наш номер или соседский, – и пристально рассматривал его устройство. Стены, потолок, углы, занавески, окна, пропорции и соотношения всего этого целого и соотношения между частями. Мне вдруг захотелось – точнее, я был уверен, что это необходимо, будто бы от этого зависела чья-то жизнь или смерть, – запомнить все в точности, запечатлеть в сознании без посредства фотоаппарата, или рисунка, или словесного описания. Мебель, планировка номера, формы дверных ручек, цвет москитных сеток, узор кафельной плитки на полу… и еще то, как стена переходит в потолок: каким-то необычным образом, какие-то там линеарно-архитектурные завихрения по пути моего взгляда, сложные, но их тоже непременно надо зафиксировать в памяти… Сейчас я ограничиваюсь простым перечислением всего того, что подлежало непременному, в деталях и подробностях запоминанию, но тогда я просидел неподвижно несколько часов, так мне казалось, и в результате этого замершего сидения в самом деле все запомнил, запомнил все в точности раз и навсегда.
ЗА ОГРАДУ НАПРАВО
No no, no no no no, no no no no,
No no there’s no limit!
Если выйти за решетчатую раздвижную ограду гостиницы и пойти резко вправо – будет самый мыс острова, то есть, по сути, тупик, но огороженный забором-сеткой, вход платный: там располагался «дансинг», или «тискотека», как ее окрестили наши люди, от слова «тискать». Собственно,