Доктор Вера. Анюта. Борис Полевой
Читать онлайн книгу.
почти поправились. Ходят на костылях, бродят по палатам. Иные давно могли бы выходить, выполнять работу во дворе, но не в чем. Обмундирование их сожгли. Во что же мы их оденем? Им в случае беды не в чем бежать, спасаться.
Неоценимым человеком в решении этой задачи неожиданно оказалась Зинаида, мать Василька. Вторые сутки он лежит на старом топчане под простыней, в холодном коридорчике. Мать никого не подпускает к телу. Это, наверное, род тихого помешательства. Вырвет свободную минутку – и к нему. Сядет возле на корточках, гладит волосы. Разговаривает.
– Она ему про все рассказывает, – докладывала мне Сталька. – И кто с ней поругался, и что на обед было, и про меня, как я «утку» разбила.
В самому деле, однажды незаметно подойдя к Зинаиде, я тоже расслышала ее громкий, резкий, как у всех ткачих, голос:
– Им всем легко, Василек. У каждого да кто-нибудь, у докторицы вон двое, а я что – торчу одна, как фабричная труба. И ты вот ушел, светик мой, бросил свою мамку…
Наседкин утром потребовал, чтобы тело сегодня же погребли, – опасается за ее разум. Да я и сама за это. Но как? Не отнимать же тело силой. А вот вечером, когда стали обсуждать, как быть с одеждой, это, кажется, решилось само собой.
– Один костюм я дам. Шевиотовый, новенький, летом для Василька справила. – Оказалось, незаметно подошла Зинаида. – К чему он теперь Васильку, пусть хоть кого другого погреет.
Она словно бы очнулась, вышла из этого своего окаменения, стояла бледная, грустная, но синие глаза смотрели осмысленно. Мария Григорьевна, чуткая душа, раньше меня, врача, угадала в этом избавление. Сначала я даже не поняла ее равнодушный вопрос:
– Чай, любому из наших узок будет?
– Не скажи, не скажи, я на рост брала, сорок восьмой размер, – даже вроде бы обиделась Зинаида. – Думаю, шестнадцать стукнет – и подарю. Он и не знал об этом костюме, не говорила ему, а то пристанет – дай да дай, не отвяжешься. Знаешь, какие они, мальчишки.
– Что ж, сержанту Капустину, может, и подойдет, – все так же деловито прикидывала Мария Григорьевна. – А верно, Зинка, сходи-ка ты за ним вечерком. Принеси хоть померить.
– И схожу, и схожу. Погляжу заодно, целы ли мои покои. – От этой заботы глаза женщины, только что казавшиеся стеклянными, пустыми, ожили. Ну тут же опять запечалились: – А Василек-то как же без меня?.. Вы его не смейте… Волоска его не троньте.
Тут уж, поняв Марию Григорьевну, вступила в разговор я:
– Только, Богданова, вы там язык не распускайте, зачем да для кого, – об этом ни слова.
Все недоуменно посмотрели на меня.
– Так там же свои.
Когда Зинаида собралась и дверь за ней закрылась, все мы вздохнули спокойнее. Тетя Феня было заторопилась – отвезти бы без нее на кладбище. Но Мария Григорьевна отвергла: как же это можно без матери? Подумав, она сказала:
– Ничего, теперь отойдет… Заботы, Вера Николаевна, от всего лечат, а главное –