Осетинская песня Севастополя. Геннадий Анатольевич Веретельников
Читать онлайн книгу.
твою и Людочкину радиограмму, за что вас от всей души благодарю. Ты просишь выслать тебе аттестат. Я его выслал ещё в марте месяце. Я не знаю, в чём дело, почему так долго ты его не получила, перевёл тебе 1000 р. (рублей – прим.автора) денег.
Получила ты их или нет? От тебя давно не получаю письма, хочется знать, как Вы живёте, в чём нуждаетесь. Возможно, что я смогу чем помочь. Живу я хорошо, здоровье моё пока что крепнет, с почками у меня дело хорошо, с ногой – верно, немного побаливает при быстром движении, но это ерунда, всё пройдёт. У нас сейчас уже весна, всё зазеленело, есть овощи: редиска, зелёный лук, чего у вас, наверное, ещё нет. А так вообще жизнь хорошая, несмотря на то что город находится в осаждённом положении, но народ привык ко всему. В нашем городе идёт всё для фронта, нет такого гражданина, чтоб он не помогал фронту. Кто стирает бельё бойцам, кто делает конверты для бойцов, кто шьёт б.., (..неразборчиво..) вот какой единой семьёй живёт наш гордый гор. Крепость, и фронт, и тыл. Никогда вшивым гансам не бывать в этом городе, они не только уже отказались взять гор. Севастополь, но фашисты не знают, как уйти б поскорее живыми отсюда. Мой друг, лейтенант Симонюк, даже самолёт миной сбил! Вот так, милая Леночка, мы и живём. Хочу рассказать тебе историю, из которой ты сделаешь правильный вывод о характере нашего солдата.
Во время обороны Севастополя в 1942 году произошёл единственный за всю историю ВОВ случай, когда командир минометной роты младший лейтенант Симонок из 82-мм миномета прямым попаданием сбил низко летевший немецкий самолёт.
Неделю назад немцы пытались захватить высоту, на подступах к Севастополю, но мы, советские солдаты, держались крепко. Бой был страшным и длился несколько дней – и днём, и ночью. Фашисты планировали сломить нас, взять измором. И кого? Нас, Советских воинов? Тут же, в каменоломнях, развернули лазарет. Санитаров, конечно, не хватало, так жители Севастополя сами выходили поближе к месту боя, под градом пуль, бомб, осколков (а у фашиста пока полное превосходство и в воздухе) и вытаскивали наших раненых. Всё больше матросов. В их числе оказались два родных брата Хажисмел и Махомат, со сложной фамилией – Гасдановы, но могу ошибиться. Был ещё их друг – Сулейман, снайпер наш, но он, придя в сознание, оказался легко раненым, его перевязали, остановили кровотечение, и он снова ушёл в передовой окоп, уменьшать количество фрицев.
Тяжело раненых было более сорока человек, а врач один, вернее женщина-врачиха Раиса (Кравцова Раиса Андреевна – прим.автора). Она не спала уже четыре дня, с тех пор как смертельно ранило главного врача. Она осталась одна и спасала солдатские жизни… делала, что могла, я же получил приказ работать с ней в качестве санитара, потому как, у меня полтора курса мед.училища за плечами, ты же помнишь это. Каждый раз, после очередной операции, врачиха сначала спала пять минут, потом я её будил, и она выходила к раненым и пыталась определить, кого ещё можно спасти, а на кого, увы, уже не хватит времени. Жуткий выбор… Жуткий выбор каждые тридцать-сорок минут… У Хажисмела было множественное осколочное, в живот. Он понимал и без врачихи, что жить ему совсем недолго осталось, даже не хотел, чтобы на него бинты переводили, но я всё равно его перевязал. Рядом копошились,