– Давно её знали?

      – Года три.

      Страж порядка смотрит на меня. Нехорошо смотрит.

      – Ссоры из-за чего-нибудь были?

      – Ну… по мелочам.

      – По мелочам, это что?

      – Ну, там я к ней зайду не вовремя, она крыльями захлопает, а-а-а, я ненакрашенная, а-а-а, я ненадушенная…

      Страж порядка смеется.

      – Женщины… Ну а серьезные конфликты… были?

      – Да нет… Ну было, когда колокольчик над дверью уронил…

      – Ревновали?

      – Кто ж не ревнует, – наконец, говорю то, что хотел спросить уже давно, – вы не знаете… кто у нас разговоры коллекционирует?

      – Какие еще разговоры? Жена моя коллекционирует, рот не закрывает.

      – Да нет. Телефонные.

      – Сынуля мой. Это у них повально в школе, собирают все эти чмоки-чмоки-приветики… копеечные.

      – Да нет… дорогие разговоры.

      – Ну в музее, например… этот… – страж порядка жестом показывает что-то большое, грузное, – за разговорами редкими гоняется, душу дьяволу продать готов за разговор хороший… У сынули у моего за сотку разговор перекупил, стой, как его… Ваш и Тон – Крем. За копейки перекупил, сынуля мой домой пришел, как медный таз светится, а я денег заработал… я потом в музее глянул, эта штука-то, Ваш-и-Тон-Крем миллиарды стоит… Ах ты, думаю, гаденыш… да не сынуля мой, дядька этот музейный… Хотя сынуля мой тоже туда же… на полке с посудой повис, оборвал на хрен…

      – А музей у нас где?

      – Ну, вы даете… у него женщина умерла, а он по музеям ходит.

      – Да нет, вы не понимаете…

      Чувствую, что я и сам не понимаю. Не могу объяснить…

      – Ну, хорошо. Пройдемте.

      – К-куда?

      – В отделение. До выяснения обстоятельств…

      Начинаю понимать. Так-то с интуицией у меня хуже некуда, только тут как торкнуло что-то.

      Конфликты были?

      Ревновали?

      Ну-ну…

      Прыгаю в окно, отталкиваюсь от подоконника, – я такие штуки только в кино видел, где внизу подписано – трюк выполняет профессиональный каскадер, не пытайтесь повторить, и все такое…

      Расправляю крылья. Взмахиваю, хорошо хоть против ветра, поднимаюсь в небо, выше, выше, нет, сильно высоко не надо, радары засекут, там и упекут, и забросают газеты заголовками – уборщик из столицы убил свою женщину на почве ревности…

      Музей, музей, где этот чертов музей может быть, да что значит, где, в центре города, сколько раз мимо этой громадины проходил, как-то даже не задумывался, что музей. Училка все причитала, ах, ах, дети, вы когда в последний раз в музее были? И кто-нибудь отвечал – мы вчера мимо проезжали…

      Опускаюсь