Снутти и Уснутти. Мария Владимировна Фомальгаут
Читать онлайн книгу.
тэнкс.
Это Шаряев. Нинка шикает, ты лучше по-русски говори, тебя быстрее поймут с произношением твоим. Шаряев сжимает зубы, придушил бы он эту Нинку, голыми руками бы придушил. Ну да ничего, не надо никого душить, держись, Шаряев, домой вернутся, и на развод, и гори оно все синим пламенем…
– Приглашаю вас на обзорную экскурсию по Лондону…
Шаряев переглядывается с Нинкой, пошли, что ли, ну пошли, посмотрим, что за Лондон такой…
Много, много птичек
Запекли в пирог
Семьдесят синичек,
Сорок семь сорок…
– Скажите, пожалуйста, в чём секрет вашего успеха?
Шаряев загадочно улыбается.
– Ну а вы сами-то как думаете?
Журналистка смущается.
– Даже не знаю…
– А что тут не знать… всё очень просто. Я работал. Долго и упорно работал. Вы поймите правильно, не существует каких-то чудесных таблеток, волшебных палочек, заклинаний, тайных масонских знаний и прочего. Чтобы добиться успеха, надо работать.
– Прошу прощения… – журналистка смущается, – можно вопрос?
– Пожалуйста.
– Ходят слухи… что вы добились своего богатства… гхм…
– Смелее.
– Не… не совсем честными…
Журналистка краснеет. Шаряев смеется.
– Еще одна отговорка тех, кто не может заработать сам. Правильно, кто признает себя неудачником? Чем признаться себе, что ты лентяй и тупица, лучше сказать, что твой сосед разбогател, потому что кого-то ограбил. Или, еще чего хуже, продал душу дьяволу.
Смех в зале.
– Что смеетесь, а я слышал и не такие версии происхождения моего богатства… Беда в том, что люди в наше время разучились работать…
Тетя Тротт и кошка
Сели у окошка,
Сели рядом вечерком
Поболтать немножко…
– Чешир! Чешир вылез!
Это Нинка кричит, бежит по улице, где над площадью высунулась усатая морда Чеширского кота, люди достают телефоны, щелкают, Шаряев пытается утихомирить супругу, да не кричи ты, кота спугнешь. Гид снова улыбается во все тридцать два или сколько у него их там, кивает, ничего, он у нас привык…
Нинка кормит Чешира с руки сухариками, Нинка, полная, дородная, да разве на такой Шаряев женился…
Шаряев прислоняется к стене.
Вспоминает.
Шалтай-Болтай
Сидел на стене,
Шалтай-Болтай
Свалился во сне…
Шаряев оглядывается.
Никого нет.
Да и кто будет здесь, в захолустье в поздний час. Вроде никого не должно быть, разве что высунется из кустов лохматая рожа, м-м-мил-л-лч-ч-ч-ч-ек-р-р-у-б-л-ля-н-н-не-б-б-б-будет?
Нет.
Никого нет.
Шаряев рисует на перекрестке пентаграмму, зажигает свечу.
Колет себе руку, темные капли падают в середину пентаграммы, Шаряев думает, правильно ли делает, тут, может, глубже резать надо, только если глубже резать, так можно потом и до больницы