Ленинградский панк. Антон Соя
Читать онлайн книгу.
так, что бежит он в ближайший парадняк. Что, к сожалению, замечает проходящий мимо мент и нырк вслед за Свином. И вот видит Монозуб, как выходит Свин из парадняка, с торжествующей улыбкой несет в руках дымящиеся какашки и выбрасывает их в урну. А за ним мент выходит, совершенно ошалевший от такого представления. Даже арестовывать их побрезговал.
Так что по песням ли, по сказкам ли, но вся продвинутая питерская тусовка узнала о Свине великолепном. В том числе и великие БГ и Майк. В 80-м главными панками для тусовки Свина стал «Аквариум» со своим концертным грузинским альбомом. «Мочалкин блюз» и «Марина» – это было нереально круто для совка. Но БГ только поигрался в модный панк, оставив его на откуп Свину. Майк Науменко написал для Свиньи песню «Буй», которую тщетно пытался продать ему за пару бутылок портвейна. Зато Свин сам с удовольствием купил за бутылку песню «Комиссар» у своих друзей – Солидного и Нехорошего. Половину текста они стянули из журнала «Юность», а вторую придумали сами. Кто только не пел потом эту песню – Рикошет, Чиж и даже казацкие и военные хоры. Теперь она народная. «Эх, да конь мой вороной! Эх, да обрез стальной! Эх!»
Тусовка в квартире Свина разрасталась. Состав группы постоянно менялся. Кто там только не играл. Да что говорить. Именно Свин заставил скромного басиста Витю Цоя чуть ли ни на спор написать там первую песню. Так что великая постпанк-группа «Кино» появилась благодаря Андрюше Панову. Такая там образовалась кузница талантов. Ну и бухали по-прежнему, и веселились беспредельно… Одни грузинские вечеринки легендарные чего стоили. Только про них рассказывать теперь нельзя.
И была триумфальная гастроль в Москву, организованная модником Троицким. В столице-то панков к тому времени еще не было. Ну, то есть таких бравых алконавтов, как Свин и компания, там естественно хватало, но никто из них не отважился себя панком величать и асоциальную лирику в микрофон под гитарные риффы мимо нот выдавать. Ну и, конечно, харизму Андрюшину некому было переплюнуть. Ни в Москве, ни в Ленинграде.
Свину так понравился его панковский образ, что он из него решил вообще не выходить. Менялись жены, менялись музыканты, но не менялось уничижительное отношение к собственной жизни. Тусовки на Космонавтов становились все более дикими. Эпатаж дошел до ручки. Прописка в панки на квартире у Свина в середине восьмидесятых стала носить характер варварского живодерского обряда. Новоприбывший, желающий причаститься, стать настоящим панком, должен был своими руками задушить кошку. Жертву обычно выслеживали на улице. Затем расцарапанному кандидату приходилось натурально разделывать и готовить несчастное животное, а вся тусовка пробовала вареную кошатину. Я лично знаю приличных людей, которые с ужасом и ненавистью к себе вспоминают сейчас этот кошмар своей молодости. Как они могли тогда в такое вписаться? Им казалось, что это весело? Одна известная ныне телеведущая отведала тогда кошачьи яйца. И это при том, что Свин был добрейшим человеком